Андрей Воронин - Однажды преступив закон…

Возле его машины стояли двое. Зайцев держал таксиста за руку, в которой была зажата отвертка, и что-то негромко, с большим напором втолковывал ему, толкая его в грудь свободной рукой. Таксист слабо отпихивался, вертя головой во все стороны. Видимо, он ждал помощи от коллег, но те, увлекшись игрой, ничего не замечали.

Увидев бегущего к машине Кольцова, таксист резко рванулся, неожиданно ударил Зайцева коленом в пах и бросился к своей “Волге”. Когда Кольцов добежал до места происшествия, “Волга” уже тронулась с места, круто развернулась и устремилась прочь со стоянки, направляясь в сторону города.

– За ним! – простонал Зайцев. – Попался, гад!

Он торопливо заковылял к своему “Опелю”, держась обеими руками за ушибленное место. Кольцов прыгнул за руль, мимоходом подумав, что теперь таксисту не сдобровать.

Они настигли “Волгу” в нескольких километрах от Кольцевой, взяли ее в “коробочку” и, прижав к обочине, заставили остановиться. Понятливый таксист не стал дожидаться. Выскочив из машины, он бросился бежать куда-то в поле. Кольцов и Зайцев побежали следом, и Кольцов с легким испугом заметил в руке у приятеля увесистую монтировку.

Зайцев несся вперед огромными прыжками, как самый настоящий заяц, и вскоре настиг беглеца. В тусклом свете далеких фонарей Кольцов увидел, как взметнулась кверху монтировка, и в следующее мгновение таксист, тонко вскрикнув, упал в мокрую жухлую траву. Монтировка раз за разом взлетала к затянутому тучами темному небу, с глухим стуком опускаясь на обтянутую мокрой кожаной курткой спину и скрещенные в попытке защитить голову руки. Таксист кричал. Встать на ноги он даже не пытался, а может быть, уже не мог. “Убьет”, – испуганно по думал Кольцов и схватил приятеля за занесенную для очередного удара руку.

Зайцев оглянулся на него дико выпученными глазами, рванулся, пытаясь освободиться, и сильно пнул таксиста в лицо. Кольцов, кряхтя от натуги, оттащил его на пару шагов в сторону.

– Хватит, – сказал он. – Слышишь, Коля? Хватит! Ты ж убьешь его!

– Ну, может, и хватит, – тяжело дыша, ответил Зайцев. Он понемногу отходил, рука с монтировкой опустилась, и оскаленные, желтые от никотина зубы медленно спрятались под нависающими усами. – Не хочешь разок приложиться?

– Будет с него, – сказал Кольцов. Он вдруг понял, что хочет только одного: побыстрее убежать от этого места.

Они расстались недалеко от Трех Вокзалов. Удовлетворенный, успокоившийся Зайцев подобрал пассажира и уехал, на прощание махнув Кольцову рукой. Кольцов выкурил сигарету, сидя за рулем неподвижно стоящей у бровки тротуара машины и думая о том, что все сложилось не так уж плохо. Таксист получил по заслугам, и денек выдался на редкость прибыльный…

Подумав о прибыли, он ощутил все усиливающееся беспокойство. Что-то было не так, чего-то не хватало – чего-то привычного и очень важного. Не успев додумать эту мысль до конца, Кольцов испуганно схватился за левую сторону груди и обмер.

Бумажника во внутреннем кармане куртки не было.

Кольцов не стал теряться в догадках. Все было предельно ясно. Ему вспомнился бешеный бег по раскисшей от дождя земле, прыжки через рытвины, возня с рвущимся добить таксиста Зайцевым… Бумажник просто выпал из кармана распахнутой настежь куртки и теперь лежал где-то в осенней траве, медленно разбухая от дождевой воды и поджидая прохожего, который его подберет.

Кольцов ударил кулаком по ободу рулевого колеса. Идти не хотелось, но и не вернуться нельзя. Как сказать жене, что потерял бумажник с дневной выручкой? Да она и не поверит, если уж на то пошло. Кроме того, в бумажнике остались права и документы на машину. Потеря этих бумажек сама по себе была весьма неприятна, а если вспомнить, при каких обстоятельствах они выпали из кармана, возникала мысль о довольно длительном сроке заключения. Хорошо, если таксист очухался и нашел в себе силы уползти. Вряд ли у него хватит ума заявить в милицию. Ну а если он так и остался лежать в поле, в сотне метров от брошенной на шоссе машины? Утром его найдут, а рядом с ним найдут бумажник с документами на имя Ивана Кольцова…

Кольцов покрыл трехэтажным матом таксистов, ночь, свою незавидную судьбу, Зайцева и даже погоду. Он запустил двигатель, резко развернулся посреди улицы и на предельной скорости погнал машину в сторону аэропорта.

Место стычки он отыскал без труда. На обочине возвышался огромный щит с рекламой какой-то турецкой авиакомпании. Кольцов достал из багажника мощный туристский фонарь на шести батарейках, засветил его и почти сразу нашел на мокрой обочине следы протекторов и отпечатки ботинок. Начало поисков было успешным, и он наполовину поверил в удачу. Водя фонариком из стороны в сторону, он шел по хорошо заметному следу, который был обозначен спутанными, вырванными с корнем прядями жухлой травы и плоскими ошметками грязи, летевшей с подошв. На пятой минуте поисков он увидел в траве свой кожаный бумажник, на котором поблескивали капли дождя. Он жадно схватил свое потерянное сокровище, открыл его и заглянул вовнутрь.