Андрей Воронин - Комбат против волчьей стаи

— Вы стойте здесь, а я пойду избавлюсь от нее, а то пальцы немеют, — и толкая перед собой левой рукой дрожащего мальчика, Курт двинулся к грузовому отсеку.

Он долго возился с дверью, наконец, смог ее открыть и заглянул в полумрак грузового отсека, где горела лишь одна маленькая лампочка.

— Иди вперед, не бойся, иди к той двери, вон к той стенке.

— Дядечка, дядечка, — мальчик обернулся, запрокинул голову, — не бросайте меня вниз, не бросайте.

— Да не бойся ты, ублюдок казахский, щенок, никто тебя бросать не собирается. Будь рядом со мной.

Подойдя к двери, Курт принялся ее открывать левой рукой. Пистолет он засунул за брючный ремень, автомат болтался на плече. Открывать дверь левой рукой было неудобно, тем более уже ныли пальцы правой и это выводило Курта из себя. Наконец, он смог это сделать. В самолет со свистом ворвался холодный воздух, Курт даже отшатнулся.

Мальчишка закричал:

— Дядя! Дядя! Не бросай!

— Заткнись, урод! — перекрикивая рев моторов рявкнул бандит.

Он высунул руку в открытую дверь и попытался ее разжать. Но пальцы настолько оцепенели, что не хотели слушаться.

— Мать твою так! — выругался Курт, но граната словно прилипла к руке. — Да будь ты неладна, сука долбаная!

Наконец, пальцы разжались, Курт с облегчением вздохнул, тряхнул рукой. Мальчик-казах стоял рядом с ним, дрожа, как осиновый лист, он был уверен, что этот злой небритый дядька выбросит его из самолета и он полетит вниз и будет падать долго-долго, и его сердце разорвется от страха раньше, чем он долетит до земли. Курт захлопнул дверь и повернул железную ручку.

И именно в этот момент из темного угла из-за коробок, в которых лежали наркотики, как зверь, бросился на него Комбат и нанес сокрушительный удар рукояткой пистолета по голове. Но, наверное, провидение было на стороне бандита, а может быть, сам дьявол решил защитить Курта. Как раз в этот момент самолет дрогнул, его качнуло, и удар Комбата, который должен был уложить Курта на месте, а на меньшее Комбат не рассчитывал, лишь сорвал кожу на затылке бандита.

Курт развернулся, мальчишка-казах упал и покатился, Курт тоже падая, выхватил пистолет.

Но Рублев, которого переполняла ярость и бесконечная злоба, нанес Курту удар кулаком левой руки. Удар пришелся в шею, прямо под нижнюю челюсть. Курт захрипел, Комбат навалился на него и дважды ударил головой о дверь, затем вырвал пистолет из рук и повернулся к мальчишке, прижав палец к губам.

— Тише, тише! Не кричи! Слушай друг, ты уже большой. Подойдешь сейчас к двери и скажешь тем, что дяде стало плохо, чтобы кто-нибудь ему помог. Ты понял?

Мальчишка заикающимся голосом пытался что-то сказать. Но Комбат понял, что времени у него в обрез, и опять горячо, но сурово зашептал на ухо ребенку:

— Подойдешь к двери и позовешь кого-нибудь из взрослых. Кстати, сколько их?

Мальчишка показал три пальца.

— Что там еще три бандита? Их трое?

По расчетам Рублева бандитов должно было быть трое, Курт сейчас лежит в бессознательном состоянии. Комбат перевернул его лицом вниз и ремнем от автомата быстро крепко-накрепко связал Курту руки, понимая, что тот может прийти в себя, затем опять перевернул на спину и затолкал в рот грязную тряпку.

— Иди, малыш, иди. Позови кого-нибудь.

— Эй, дядя, — закричал мальчишка, обращаясь к Сивакову, но тот из-за рева самолетных моторов не услышал его тонкого голоска. Тогда мальчик побрел.

Сиваков вдруг повернул голову, увидел открытую дверь, грузовой отсек и мальчишку, медленно бредущего к нему.

— Там дяде плохо.

— Что-что? — крикнул Сиваков.

— Дяде плохо. Живот…

Про живот Комбат мальчишке ничего не говорил, это была детская фантазия, но очень похожая на правду, тем более произнесено это было вполне натурально.

«Перепсиховал, да еще водка, — подумал Сиваков, — волнение и водка, вот его и выворачивает».

— Ладно, пойду гляну. Сильвестр, Курту плохо, тошнит, наверное, блюет в грузовом отсеке. Пойду гляну, что к чему. Может, наркоты нанюхался.

— Давай.

Звено истребителей с военного аэродрома уже шло на перехват транспортного самолета. Это были четыре «МиГа», за штурвалами которых сидели летчики-казахи. Они получили задание от командира полка уничтожить транспортный самолет. А зачем они должны его уничтожить, летчики не задумывались, они обязаны выполнять приказ. До цели по расчетам было минут восемь-девять лету.

— С земли поступило подтверждение, что курс истребителей правильный.