Павел Захаров - Общий враг

Бойченко автоматически проверил патроны в магазине.

– План такой. Вы сидите снаружи и валите всех, кто попытается прорваться внутрь или выскочит наружу. Внутри я работаю один. Перед выходом, с Надей или нет, дам знать, вы поймете, что это я… – Сергей бросил взгляд на пулемет в руках Павла и хмыкнул, – а не зассышь, а? Патроны хоть проверил?

– Полный короб…

– Ладно, все, пошли…

Стараясь двигаться тихо, они проследовали до угла бункера. Первым шел Сергей, следом Павел. Прикрывал Родион, страхуя группу с тыла. Выглянув из-за угла, Бойченко жестами объяснил, что наблюдает троих боевиков, после чего без долгих раздумий шагнул вперед, выставив перед собой пистолет. Через секунду раздались несколько хлопков. Еще три боевика отправились к Аллаху.

Родион выдвинулся на угол и занял позицию, встав на колено. Павел осмелился выскочить дальше и примостился за двумя лежавшими на земле мешками с песком. Пулемет он поставил на сошки.

– Fuck! – выругался Родион, – огонь!

Гибель часовых у входа в бункер была замечена быстро. Со стороны ворот раздались удивленные возгласы и на открытое пространство выскочило сразу четыре или пять человек с оружием в руках. Но у Бойченко была фора с десяток секунд. Он уже был внутри.

Глухих пистолетных выстрелов боевики не слышали и пока не понимали, что произошло. Это сыграло братьям на руку: противник был в легком замешательстве, а курок М-240 оказался очень отзывчивым.

– Ой, блин… – Павел даже вздрогнул, когда его тряхнуло отдачей.

Но отдача была не такой сильной, какой он опасался и с каким-то странным для самого себя удовольствием, нажал на спусковой крючок еще раз. Вторая серия получилась интереснее первой. Пустые гильзы летели в теплые края, а пули, каждая пятая из которых оказалась трассирующей, выбивали облака песка и пыли, там, впереди, и в этих облаках метались какие-то фигурки. Справа стрелял Родион. Аккуратно и размеренно он выпускал по целям по две пули. Бам-бам… Бам-бам… И пока еще никто не прошел в бункер следом за Бойченко.

– На, сука, на… Это вам, бля, за фотоаппарат, гады… – цедил сквозь зубы Павел, сжимая рукоятку и пытясь совместить целик с мушкой. Оказалось, что в условиях реального боя это было делом весьма непростым, и он бросил следить за трясущейся мушкой, сфокусировавшись на интуитивной стрельбе. Трассеры были чудесной подсказкой…

– Перезаряжаюсь! – крикнул Родион и, спрятавшись за угол, быстро сменил магазин, после чего снова занял позицию и поднял винтовку. Но к этому времени стрелять уже было не в кого. Противник был либо уничтожен, либо отошел за ворота, где его было не достать. Коротко оценив результаты «работы» Родион показал брату большой палец.

– Я хочу еще, – крикнул Павел. Его прямо-таки трясло от возбуждения и пришлось приложить значительные усилия, чтобы унять дрожь. Кислый запах сгоревшего пороха и горячего масла, легкая глухота после пулеметных очередей. Это был потрясающий коктейль из ощущений!

– Вы маньяк, старший помощник капитана! – крикнул ему в ответ Родион.

Из командного пункта тянуло гарью и периодически в коридор из распахнутой двери высовывались любопытные языки пламени. Казалось, что огонь хочет посмотреть, что же происходит снаружи, но трусит. Бойченко замер на месте. Он стоял чуть сбоку от дверного проема, ведущего во внутренние помещения, и уже собирался войти, как услышал, что там, внутри, кто-то ходит. Шаги были явно мужские.

– Салех! – донесся откуда-то из глубины здания крик. – Салех!

Стараясь двигаться бесшумно, Бойченко перешагнул через порог. Фигуру этого самого Салеха он увидел сразу. Тот спокойно и невозмутимо ворошил какие-то вещи, брошенные в спешке американцами, и не сразу услышал, что его зовут или же попросту не хотел бросать такое увлекательное занятие. Его спокойствие было еще оттого более удивительно, что он никак не реагировал на пальбу, начавшуюся снаружи. Видимо, копаться в ящиках, брошенных бывшими владельцами, было интереснее и безопаснее. В данный конкретный момент боевик распотрошил ящик с сухими пайками и, разорвав один из серых полиэтиленовых пакетов, пытался разобраться с его содержимым.

Сергей решил не искушать судьбу. Там, снаружи, было и без того много шума, чтобы выстрелы из пистолета остались незамеченными. Но тут, в замкнутом помещении, он не стал поднимать шум. Салех допустил большую оплошность, выпустив свой калашников из рук. Автомат стоял, прислоненным к стене в шаге за спиной иракца. Бойченко быстро наклонился и поднял с пола довольно увесистый деревянный брус, который до недавнего времени служил, видимо, ножкой стола. Размахнувшись, он опустил свою импровизированную дубинку на затылок иракца. Боевик пошатнулся и хрипло крякнул, но остался стоять на ногах. Упаковка с едой выпала из его рук. Деревяшка же с сочным хрустом переломилась, и в руках у Сергея осталась весьма короткая «кочерыжка».