Пётр Разуваев - Русский калибр (сборник)

— Удивительно интересная история, — вежливо сказал я. Он кивнул.

— Я знал, что тебе понравится. Два дня репетировал. Ты вчера работал с французами?

— Осматривал местные достопримечательности, — ответил я. — Ребята из DST ошиблись. Это не тот человек.

— Знаю, — ответил Стрекалов. — Это не имеет значения. Я хочу, чтобы ты пригляделся к окружению Сиретта.

— Зачем? — удивился я. — Есть там, правда, одна милая девушка…

— С весёлыми сиськами? — усмехнулся Стрекалов. — Ну, к этой мисс лучше присматриваться лёжа. Или на ощупь.

— У меня такое ощущение, что вы всё это время за мной подглядывали, — сознался я.

— Так и есть, — согласился он. — Только не подглядывал, а приглядывал, так будет правильней. Помнишь Чэна?

— И он тоже? — удивился я. — Надо же. Никому верить нельзя. А у вас, я вижу, сложились тёплые отношения с китайцами?

— Не только с китайцами. С Кэрроллом я знаком уже лет двадцать. В своё время он выставил меня из Англии.

— Кто такой Кэрролл? — удивился я. Стрекалов расхохотался.

— Твой приятель, лорд Гренвилл. В молодости у него был оперативный псевдоним: Кэролл.

— Ага, — сказал я.

Только сейчас я осознал, почему всё это время имя Чарльза казалось мне знакомым. Чарльз Латуидж Доджсон — настоящее имя Льюиса Кэрролла. Теперь понятно, почему Рихо так развеселился.

— Так, — рассердился я. — Всё мне надоело, жизнь стала немила, и вы, генерал, мне больше не указ. Тоже хотите поймать Абу аль-Хауля? Вам-то он зачем, вы же теперь покойник, да ещё с двухлетним стажем?

— Дурак ты, Андрюха, — серьёзно сказал Стрекалов. — Ни хрена не понимаешь. Сколько лет я с тобой мучаюсь, и каждый раз одна и та же прелюдия. Пока тебя не растолкаешь, пока тебе морду пару раз не набьют, толку от тебя — как от поросёнка — сала.

— Так объясните, — буркнул я. Стрекалов усмехнулся.

— Тебе как, попроще? Тогда расклад такой: сейчас в России делят власть. Между одними ворами и другими ворами. Поскольку я официально не существую, у меня развязаны руки. В отличие от тех людей, которые думают так же, как и я, но остались в России и ни черта сделать не могут. Денег у меня достаточно. За последние десять лет из России вывезено сотни миллиардов, и мне хорошо известно, кто владеет этими счетами. Пока ещё ни одна сволочь не отказала.

— Рэкет, — констатировал я. — Вы — уголовник, генерал.

— Я — экспроприатор, — жёстко ответил Стрекалов. — Ты же знаешь: говорить с этой мразью на языке закона можно, но очень недолго. Не смогут купить — убьют. Мы начали говорить с ними на их языке, и теперь к нам прислушиваются.

— Кто это — мы?

— Ты что же, думаешь, я герой-одиночка? Угоняю машины, продаю, а деньги раздаю по детским домам? Я ещё не сошёл с ума. В России достаточно людей, которые хотят жить в стране, а не на задворках Запада. Кто-то работает там, кто-то, как я, — здесь. Никаких переворотов, никаких революций — медленное и планомерное выдавливание сволочи из верхних эшелонов власти.

— А флаг у вас есть? — поинтересовался я. — В таком деле без флага нельзя.

Стрекалов даже не поморщился.

— Тебе знакомо такое понятие: «мондиализм», Андрюша?

— От французского «мир», насколько я понимаю, — я пожал плечами. — Впервые слышу.

— Тогда заткнись и слушай, — резко ответил Стрекалов. — Больше никто тебе такого не расскажет. «Мондиализм» является одним из наиболее влиятельных направлений в политике истеблишмента Запада. Если совсем коротко, это означает постепенный переход политической власти от традиционных государственных форм, типа президентской республики, к прямому правлению Мирового правительства. То есть — к крупнейшим финансовым структурам Запада. А уж если совсем точно — Америки.

— И что в этом нового? — улыбнулся я. — Если Сержу Дюпре покажется, что ему мешает президент Франции, то Ширак будет переизбран, и на его месте окажется нужный отцу человек, даже если он будет гомосексуалистом и клятвопреступником. Уж вам-то это должно быть известно.

— Ты это знаешь. Я это знаю. Все остальные будут уверены, что смена президента произошла в рамках конституции. Реально все решения в мировой политике принимаются узкой группой людей, в руках которых сосредоточено 90 % мировых финансов. Организационно эта структура состоит из различных неправительственных организаций. Основные из них — «Council on Foreign Relations», «Trilateral Commission» и «Бильдербергский клуб». Даже в России хвостик есть — Институт системных исследований.

— Виктор Викторович, вы мне объясните, чем вам не нравится идея объединённого Мирового правительства? — прерывая Стрекалова, напрямик спросил я. — Никаких проблем, никаких войн, и мусульмане поутихнут — тишь да гладь. По-моему, это вполне приемлемый вариант.