Валерий Горшков - Хищники

— Ты не слышал новость? — вдруг спросил у Тимура отставной майор, подаваясь вперед и бросая на переднее сиденье пустую банку из-под «колы». — Насчет встречи хозяина и спеца?

Из всех приближенных к Бизону громил Владимир Николаевич доверял только одному человеку — Тимуру. В отличие от прочих мордоворотов, чье трудное детство прошло в грязных дворах-колодцах и состояло, как правило, из питья бормотухи, курения «травы», возни со шлюшками в подвалах и со штангой в спортивном зале, Тимур напоминал бывшему майору КГБ его самого в молодости — твердого, уверенного, честолюбивого и принципиального. Такому можно доверить свою жизнь без страха, что тебя заложат из-за какой-нибудь сиюминутной выгоды. Тимур был правой рукой Владимира Николаевича, и бывший чекист мог вести с ним самые сокровенные разговоры.

— Какую новость? — Тимур посмотрел в зеркало заднего вида и встретился глазами с шефом. — Нет, не слышал. Что-то серьезное?

— Думаю, да, — кивнул майор и нахмурился. — Ты же знаешь, как я привык работать и какую должность занимал. В общем, ради безопасности самого же хозяина я подсадил в его машину и мобильный телефон, и подслушивающие «жучки».

— И что? — Тимур заметно оживился, заерзав на кожаном сиденье. — Проблемы?

— Даже не знаю, — покачал головой Владимир Николаевич. — Ты в курсе, кто взорвал Пегаса на Лисьем Носе? На яхте...

— Поговаривают, будто это дело рук Ворона. Того самого...

— Вот именно! — перебил начальник охраны, щелкая пальцами. — Несколько дней назад Янис встретился с человеком, при упоминании имени которого кое-кого из серьезных людей бросает в дрожь. Механик. Улавливаешь, для чего?

— Механик?! — почти шепотом произнес Тимур. — Он же убийца, киллер...

Владимир Николаевич замолчал, достал из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой и глубоко затянулся.

— Я слушал все их разговоры. Хозяин заплатил Механику четыреста пятьдесят тысяч баксов за голову Ворона. Улавливаешь, чем пахнет?..

— Так, в общих чертах, — не нашелся с ответом Тимур. — Разве что...

— Разве что Механик спалится, и тогда Ворон попробует убрать нашего босса, — ледяным тоном произнес майор. — Именно этого я и опасаюсь.

— Насколько я про него слышал, такие люди не из тех, кто спаливается, — парировал Тимур. — Скорее всего, скоро мы узнаем, что Ворон уже мертв.

— Как знать, старшина, как знать! — экс-майор Слепчук стряхнул пепел в пустую пачку и задумчиво посмотрел в окно. — Ворон тоже не из тех сопливых желторотиков, что позволяют легко себя убрать... Он — хищник. Опасный, хитрый! — Бывший чекист бросил взгляд на идущий впереди «мерседес» Бизона и добавил, понизив голос почти до шепота: — За сутки до того, как в Алжире взяли нашего резидента, у меня было такое же чувство, как сегодня. Холодная пустота...

И чисто машинально Владимир Николаевич провел ладонью по левой стороне груди, где под пиджаком висела специальная милицейская кобура с пистолетом Стечкина.

— Хотя очень может быть, что я ошибаюсь, — закончил он и взял лежавшую рядом с ним на сиденье трубку сотового телефона. Черный «мерседес» медленно поворачивал на прямую аллею, в конце которой уже светились прорывавшиеся сквозь пелену дождя яркие огни самого респектабельного в городе ночного клуба — «Манхэттен».

— Саша, внимание! — раздался в наушнике Пня четкий голос «Макса». — Похоже, что прибывает наш приятель. Приготовься. Если придет подтверждение, что это действительно он, ты знаешь, что надо делать.

— Я готов, — непослушными от холода губами ответил наркоман. — Держу на прицеле подъезжающий «мерс».

Кортеж Бизона плавно подрулил к ступенькам клуба, на которых уже стоял сам Николай Гаврюков в окружении розовощеких упитанных мужчин в смокингах и двух швейцаров с раскрытыми зонтами. «Мерседес» и «ниссан» остановились практически одновременно, из джипа тут же появились двое телохранителей, которые встали по обе стороны правой задней дверцы «мерседеса». Один из них, тот, что был постарше, внимательно смотрел по сторонам, а второй услужливо открыл дверцу. Из салона автомобиля вальяжно вылез улыбающийся Янис Калбергс по кличке Бизон. На фоне его белого смокинга и белоснежной рубашки с воротником-стойкой ярким пятном выделялась красная «бабочка». Подоспевшие швейцары раскрыли над вновь прибывшим гостем огромные черные зонты.

— Толстый клиент в белом смокинге! — послышался в ушах у Пня четкий голос блондина. — Повторяю — клиент в белом смокинге!