Лев Пучков - Мёртвый город

– Не попрёмся, – заверил Стёпа. – Но на всякий случай присмотри за ними.

– Угу.

Юра приблизился к комендатуре на полсотни метров, и тут его остановили. Оружие направлять не стали, пара реплик, негромко так, обыденно, затем жест рукой – продолжай движение.

Подростковый имидж сработал. Мелочь, а приятно. Нет, не так, мелочь – а полезно. В общем, хорошо иметь в команде такую полезную мелочь, как Юра.

Юра приблизился к крыльцу и скинул шубейку.

Нет, мы ничего не услышали, только увидели, как валятся за бруствер почти разом все три фигуры комендачей.

Юра суетливо метнулся на крыльцо, потоптался там, завершая злодеяние, и призывно махнул нам.

– Двинули, – скомандовал Стёпа, выскакивая из-за угла и направляясь к комендатуре.

Коменданта было жаль. Неплохой мужик, вроде со всех сторон правильный, к людям нормально относился.

– По возможности пощадим коменданта? С него можно немало инфо снять.

– Ну, это уж как получится.

На беду свою, комендант оказался в лихую минуту не на той стороне, да и проворен был не по-стариковски. Когда мы заскочили в кабинет, он даже слова лишнего не сказал, сразу метнулся к столу – куда только радикулит делся! – и выхватил из ящика пистолет.

Юра уложил его короткой очередью.

– Не получилось.

Глупо вышло, вроде такой опытный и мудрый, мог бы сообразить, что сначала надо было пару слов сказать, а не хвататься за ствол, – глядишь, и остался бы в живых.

Больше наверху никого не было, даже повара из столовки угнали на войну с «курками».

В подвале обнаружились дежурный по комендатуре и двое бойцов. Выполняя строгий приказ, они подпирали стену возле пыточной – стерегли пленного диверсанта.

– Кто такие? А ну стоять!

Эти хлопцы также проявили боевой дух и решительность, весьма вредную при отсутствии должной практики и быстрой реакции, и организованно умерли с оружием в руках.

Мне было неловко. Нет, без всякого ёрничанья, чисто по-человечьи. Когда стрелял в спину «куркам» на хлебозаводе, чувствовал себя не в пример комфортнее. Ко мне тут отнеслись по-человечьи: хоть и отняли оружие, но долго и дотошно разбирались, и если бы не злобные карлики – Павлики Морозовы, – то отпустили бы с миром.

Да, если бы не эти самые карлики-сладкоежки, всё было бы по-другому. Я бы не спустился в подвал, не знал бы, что здесь пленный диверсант… и не привёл бы сюда своих боевых братьев, сеющих повсюду смерть и разрушение.

Умирая, дежурный успел крикнуть.

Ощетинились стволами у пыточной, застыли на несколько секунд, ожидая реакции…

У дежурного булькает кровь из пробитого лёгкого, один из бойцов сипит в агонии, привычно воняет жжёным порохом…

Тишина.

То ли нет никого, то ли те, кто есть, хитрые и продуманные и готовят сюрпризы.

В пыточную заходили сторожко. Казалось бы, вездехода нет, значит, Палач уехал. Но это такие твари, что от них можно ожидать любых пакостей. В том числе и дистанционных.

Здесь был только пленный, его даже не удосужились снять с двери.

Мы осторожно сняли его. Слава Богу, рыскать в поисках одежды и обуви не пришлось, всё было свалено в углу. Тут же был шкафчик со специфическим медицинским набором: много нашатыря, формалина и марлевых тампонов, немного бинтов, початая пачка соли и несколько пакетов с красным перцем. И ополовиненная трёхлитровая банка с подсолнечным маслом. И в стальном ковшике на солярной горелке тоже масло, почерневшее, хорошо прокипевшее.

А серые господа ещё те затейники. Не дай Бог попасть к ним на допрос в режиме «Б».

Быстро проверили остальные помещения справа от входа.

Пусто. Кабинет серого господина и помещение рядом с ним были заперты. Двери открываются внутрь, замки простенькие, из тех, что защёлкиваются при захлопывании двери. Замки скорее для контроля, нежели для реального запирания, вряд ли кто из комендачей полезет в кабинеты Хозяев, сумасшедших тут не держат.

Стёпа легко высадил замок в кабинете ударом ноги, отпрянул от проёма и повторил тот же манёвр с дверью рядом.

– Пошли пока налево.

Если кто не понял, это на тот случай, если там ловушки с таймером. Когда имеешь дело с серыми господами, надо держать ухо востро, ибо они способны на разного рода сюрпризы.

Слева от входа было несколько камер. Все, кроме одной, не заперты. Юра полез было откинуть кругляш на смотровом оконце, но я приложил палец к губам.

– Не понял?

– Там дружинники из центральной комендатуры, – пояснил я. – Они меня знают.