Александр Тамоников - Мятежные воины

— Он выполнит ваши требования.

— Посмотрим.

— Скажите, а почему вы похитили именно меня? Ведь в Чехии много детей и подростков, родители которых намного богаче моего отца?

— Тебе просто не повезло. В жизни, девочка, так бывает. У тебя уже есть парень?

— Парень? — переспросила Злата. — Есть, наверное.

— Что значит, наверное?

— За мной ухаживает молодой человек, он старше меня на два года. Но означает ли это, что он мой парень? Не знаю.

— Ты спала с ним?

— Нет! У меня еще не было мужчин.

— Девственница, значит. Странно для нынешнего времени, когда девушки в твоем возрасте вовсю занимаются сексом.

— Я не они!

— Вот потому-то тебе и не повезло. Ну, да ладно, молись, чтобы твоя неволя быстрее закончилась. Сейчас тебе принесут еду, и ты должна все съесть. Не хочу, чтобы ты упала в обморок, когда наступит время передать тебя отцу. И это не просьба, не пожелание, это, Злата, приказ. Думаю, ты не хочешь, чтобы тебя кормили насильно?

— Не хочу!

— Тогда ешь сама.

— А что сейчас? Утро, день, вечер или ночь?

— Утро. Позднее утро, 10 часов. И, скажу, дрянное утро. На улице холодно, идет мелкий, противный дождь.

— Все равно это лучше, чем сухой темный подвал.

— Полностью согласен с тобой. А пообщаться с отцом по телефону я, пожалуй, предоставлю тебе возможность, но после того, как ты позавтракаешь.

— Правда?

— Я никогда не лгу!

— Вы не боитесь, что я смогу описать вас полиции после освобождения?

— А вот этого, девочка, если еще раз попадешь в подобную ситуацию, чего я искренне тебе не желаю, никогда не спрашивай, поняла?

— Да!

— Бояться же мне нечего и некого. В своей жизни я прошел через то, что убивает страх.

Гротес повернулся, вышел из камеры и приказал Глену:

— Передай Эшу, пусть принесет жратву для этой девки. И проследи, чтобы она все съела. Я подойду через час, проверю.

— Да, шеф!

Гротес поднялся в кабинет, который находился на первом этаже старинного дома. Присел в кресло, прикурил сигарету. Стряхнул пепел в пепельницу, достал из кармана легкой куртки сотовый телефон. Набрал по памяти номер. И тут же услышал в ответ:

— Алло!

— Это я, пан Чермак!

— Узнал. У меня все готово.

— Ты нашел-таки миллион евро?

— Нашел.

— Вот видишь, а говорил, что это невозможно. Надеюсь, купюры тебе передали не в полицейском участке?

— Нет! Друзья помогли.

— Они знают, для чего тебе вдруг понадобилась такая сумма?

— У нас не принято задавать лишних вопросов.

— Конечно, боевое братство, не так ли?

— А если так, то что?

— А то, пан Чермак, о каком боевом братстве может идти речь, когда ни ты, ни твои друзья и знать не знают, что такое настоящая война. Числиться спецом еще не значит быть им. Но хватит пустых разговоров. Слушай, как проведем обмен.

— До этого я должен поговорить со своей дочерью.

— Поговоришь. Примерно через час. Сейчас она завтракает. Как видишь, я держу слово, и Злата получает все необходимое. С ней обращаются, как дома. И ты получишь ее, если выполнишь мои требования.

— Я слушаю вас!

— Завтра ты один с сумкой, в которую уложишь деньги, к 9.00 приедешь на своей «Шкоде» в местечко Зелена Гора. Тебе известно это местечко?

— Конечно!

— Прекрасно. Встанешь на площади у ратуши. Я позвоню и скажу, что делать дальше. Приведешь за собой «хвост», так и останешься стоять в Зелена Горе, а дочь тебе пришлют по почте частями в посылках.

Зденек Чермак сказал:

— Я не идиот рисковать жизнью дочери.

— Надеюсь. Но учти, твоя машина будет проверена. Имеющаяся у меня аппаратура зафиксирует сигнал любого передающего устройства. Так что без глупостей. Обнаружу маяк, убью твою дочь. И далее все пойдет по уже описанному сценарию. Это я насчет почты и посылок. Уразумел, пан Чермак?

— Да. Я приеду один. Но учтите и вы, у меня легковая машина, а не внедорожник. В горы я подняться не смогу. По разбитой грунтовке после сегодняшнего дождя тоже не проеду. Заменить машину до завтра не успею.

— Ничего такого не потребуется. Мы встретимся там, куда ты проедешь в любую погоду и без проблем.

— Хорошо. А теперь я хотел бы поговорить с дочерью.

— Я же сказал, она завтракает. Оставайся на связи, в 11 часов я перезвоню, и ты услышишь голос своей очаровательной доченьки.

— Вы с ней ничего не сделали?

— Что ты имеешь в виду? А?! Понимаю. Не беспокойся, она в порядке. Девственности ее не лишили. Ведь тебя это волнует?

— Не только.

— Злата здорова. Все! Жди звонка, а я посмотрю пока, не пеленговала ли наш разговор полиция. Это тоже в моих силах.