Анатолий Гончар - Рейд в ад

— Как быстро вы можете принести ноутбук? — решившись, я вытащил из нагрудного кармана флэш-память — одну из двух у меня имевшихся. А что еще оставалось делать?

— Исмаил, — крикнул Хакимулла. — Принеси мой ноутбук, живо!

И обращаясь ко мне:

— Что здесь?

— Признание агента ЦРУ Джона Маклейна в убийстве американцами мирных жителей одного из кишлаков и подготовке провокации с целью обвинения в этих злодеяниях подданных Российской Федерации.

— То есть вас? — Мехсуд Хакимулла оказался на редкость проницательным. Я согласно кивнул.

— Принес, — Исмаил, почтительно склонив голову, подал Хакимулле новенький ноутбук. Тот не спеша, даже вальяжно прошел через комнату и сел на одну из табуреток. Включил компьютер. Молча протянул ко мне руку. Не задумываясь, я вложил в его пальцы флэш-память. Невольно взглянул на часы. Затем в окно. Прислушался. Где-то далеко на горизонте стрекотал вертолет.

Какое-то время Мехсуд Хакимулла, сжимая и разжимая кулаки, не отрываясь смотрел на экран. Не досмотрев, отключил просмотр, вынул флешку, продолжая молчать, выключил компьютер.

Встал, с задумчивым видом вернул мне карту памяти.

— Не буду спрашивать, зачем вы оказались на нашей земле, но это, — он указал на все еще находившуюся у меня в руках флэш-память, — должен увидеть весь мир. Весь мир должен знать правду! — Он сложил ноутбук, положил его на табуретку и голосом, не терпящим возражений, скомандовал: — Пойдемте! — я вопросительно взглянул ему в лицо.

— Куда?

— Мы выведем вас из города, — пояснил тот.

— А американцы? — из-за моей спины выглянул Леха.

— Не стоит сейчас их вспоминать, — заверил Мехсуд. — О них позаботятся мои люди, — с этими словами он поднес к губам радиостанцию, что-то негромко произнес и, видимо, удостоверившись, что его поняли, отключил ее. После чего махнул мне рукой и вышел во двор дома. Мы двинулись следом.

Наша разношерстная компания еще пробиралась окраинами города, когда небо за нашими спинами расцвело пламенем, вслед за этим эхо донесло отзвук взрыва.

— Вот и американцы пожаловали! — вслух сделал вывод Геннадий и, оглянувшись, мы увидели взлетевшие над городом трассеры. «Рейнджеры» вошли в город.

— А я ведь должен вас поблагодарить еще раз, — на ходу заговорил Мехсуд.

— Что мы на этот раз свершили? — мой собеседник знал русский язык достаточно хорошо, чтобы я мог немного поупражняться в «остроумии».

— Свершили? — все же я переоценил его силы в познании языка Пушкина. — Ничего. Но польза от вас была. Я давно подозревал, что среди моих людей завелся предатель. Увы, все время не получалось проверить. Вчера вечером, прежде чем идти на встречу с вами, я сообщил некоторым людям, преданным, как мне казалось, людям, что еду встречать шурави, сбивших американский вертолет, и указал им место, куда приведу вас ночью на отдых.

— Это там, где прогремел взрыв? — высказал я свою догадку.

— Так оно и есть, — Хакимулла перепрыгнул небольшой арык и повел нас еще быстрее. — Трое из пяти не могли быть предателями, так как находились все время со мной, а вот двое других… выявить из них предателя не составит труда.

— Главное, чтобы не пострадал невиновный.

— Невиновный? — мне почудилось, что я вижу, как он хмыкнул. — Невиновных на войне не бывает.

И я невольно подумал, что он прав — если идет война, в ней так или иначе виноваты все. Один допустил, другой разрешил, третий не протестовал, четвертый протестовал, но мало, пятый не плакал, шестой не умолял, седьмой промолчал, восьмой недоговорил, и так до бесконечности, добавляя каждый раз в число виновников и лиц женского пола тоже. Кстати, кто-то из великих сказал: «За каждым полем брани стоит женщина». Только ли смерть он имел в виду?

— Дальше я не пойду, — Мехсуд Хакимулла остановился. — Вас проводят мои люди. Вам надо спешить. Исмаил Хан, — окликнул он своего человека, что-то сказал ему на фарси, затем перевел на русский. — Я сказал, что он отвечает за вас головой и будет сопровождать вас, сколько потребуется. Он и его люди. И помните, американцы видят ночью.

— Мы знаем, — я крепко пожал протянутую руку. — Спасибо за помощь.

— Обязательно доберитесь до дома! — попросил Мехсуд и, когда я уже собирался идти, добавил: — Мы вас вначале приняли за русский спецназ по борьбе с маком, что-то не поделивший с американцами. А оно вот как все обернулось. Идите. И да поможет вам Аллах!

Я, чуть было не сказав по привычке «К черту», кивнул на прощание, и мы поспешили вслед за его людьми.