Сергей Донской - Туманный вирус

На этом телефонные переговоры закончились, не доставив удовольствия ни самому Султанбаеву, ни его собеседникам.

Он посмотрел на бутылку, плеснул себе еще немного коньяку, распечатал коробку конфет и сунул в рот сразу две. От выпитого и обилия сладкого плохие мысли как-то сами собой рассеялись, словно тучи после дождя. Прислушавшись к своим ощущениям, Султанбаев неожиданно для себя обнаружил, что жизнь по-прежнему прекрасна и удивительна.

Только бы этот русский лейтенант не подвел. Как его там? Ага, Белов. Олег Белов…

Между тем Белов в этот момент ничем и никак не мог быть полезен президенту Казахстана. Прямиком из отеля его увезли в полицейский участок и начали допрашивать. Вернее, Белова не допрашивали, а, выражаясь полицейско-ментовским языком, кололи — кололи грубо и жестоко, пытаясь заставить взять двойное убийство на себя.

Колись, падла, ты угробил гражданина Клочкова?

Убийство госпожи Жунзаковой твоих рук дело, пес русский?

Менты, они были и в Казахстане менты. Даже переименованные в полицейских. У них и форма сохранилась прежняя. И головы на плечах, украшенных погонами. И внутри голов ничего не изменилось. А с какой стати, собственно говоря?

Обнаружив два трупа в отеле и возле него, полицаи, недолго думая, решили навесить эти трупы на приезжего москвича. Он им как нарочно подвернулся такой — без местных родственников, без связей. Его утверждение о том, что он выполняет задание самого президента, полицаев даже не развеселило, а озлобило. Они сочли это наглой ложью. И стали обрабатывать задержанного по полной программе. А когда стало ясно, что так просто Белов не сдастся, два конвоира повели его куда-то вниз, многозначительно поигрывая дубинками.

Ему это не понравилось. Что за дела? Может, в подвале у казахских полицаев размещается так называемая «пресс-хата», то есть камера, в которой содержат прикармливаемых уголовников? Когда Белов заканчивал училище, некоторых курсантов пропускали через эти самые «пресс-хаты». Задача ставилась простая: выжить и не сломаться. Правда, выполнить эту задачу было чрезвычайно трудно.

— Стоять! — скомандовал надзиратель в глухом закоулке с одной-единственной дверью из крашеного железа. — Руки за голову, лицом к стене.

Заскрежетал отпираемый замок. В ноздри ударил неожиданно приятный запах домашней еды.

Переступив порог, Белов замер, осматриваясь. Камера, в которую его втолкнули, была пятиместная: пара двухъярусных коек и одна одноярусная — лежбище местного пахана. Скорее всего, им являлся круглоголовый амбал в черной майке, восседавший за столом на ближнем к окну месте. Вокруг него сгрудились четверо остальных обитателей — щетинистый кавказец, придурковатый амбал с розовыми, как у кролика, глазами, молодой парняга с желтыми кабаньими клыками и бритый наголо толстяк, череп которого лоснился в тусклом свете. Все пятеро, не обращая внимания на Белова, угощались снедью, разложенной на столе. Были здесь и белые булки, и консервы, и тушенка, и даже литровка водки.

«Неудивительно, что они такие ряшки отъели, — подумал Белов, непроизвольно глотая слюну. — Неслабые ребятишки. У Кавказца костяшки пальцев — что твои орехи, у Кабана — бицепсы потолще моих ляжек будут, да и остальные — отъявленные мордовороты. Какого хрена меня к ним забросили?»

— Привет чесной компании, — отчетливо произнес Белов, умышленно коверкая слово.

Еще когда он был курсантом, его научили азам уголовной этики, воровскому жаргону и прочим тюремным премудростям, поскольку специалистам его класса предстояло иметь дело с самым разным народом и в самых неожиданных условиях. Белов помнил те уроки. Здороваясь с незнакомыми арестантами, необходимо соблюдать предельную осторожность. «Мир вашему дому» — чересчур витиеватый, а потому рискованный вариант. Ну а всякие там «здрасьте» и «добрый день» — это для так называемых лохов , которые за решеткой принадлежат к одной из самых низших каст.

Толстяк, окрещенный Беловым Черепом, поднял на него мутные глаза.

— Кто здесь честный, а кто нет, еще не ясно, — прожевал он вместе с батоном.

— Если мы честные, то ты какой? — подхватил Белобрысый.

Начался блатной базар , плавно переходящий в наезд . Белов почувствовал себя сапером, который ошибается только один раз.

— Я сказал «чесной», — напомнил он спокойно. — Если кто-то не расслышал, то не мои проблемы.

— Ты гля, какой умный выискался, — хмыкнул Череп.