Анатолий Ромов - Тень чужака

— Где в Оак-бруке?

— У селения инуитов! — Тануку приходилось кричать во всю мочь, чтобы его услышали. Увидев внизу еле заметную россыпь огней, Джерри мастерски посадил вертолет, на утрамбованную земляную площадку «Эйркрафт» сел мягко, как пушинка. Убрав тягу, пилот обернулся:

— Норма?

— Спасибо, Джерри! — Шутов пожал ему руку. — Как только мы сойдем, жмите назад. Ваша миссия окончена.

— Договорились.

— Еще раз спасибо за все!

— Оʼкей. — Джерри тронул тумблер, подождал, пока Шутов и Танук слезут, и тут же включил форсаж.

Движение крутящихся лопастей над вертолетом превратилось в сплошной вихрь. Мягко поднявшись, «Эйркрафт» скрылся в темноте.

Шутов дождался, пока стихнет доносящийся сверху отзвук мотора. Осмотрелся. Площадку со всех сторон окружали деревья. Спросил еле слышным шепотом:

— Где селенье инуитов?

Танук показал.

— А река?

Кивнув в противоположную сторону, Танук сказал:

— Инанту не там. Он в селении.

— Инанту нам не нужен.

— Не нужен?

— Нет. Нам предстоит серьезная операция. Засада. Связанная с риском для жизни. Готовы?

Танук посмотрел на выглянувший из-за облаков месяц. Потер шею.

— Полицейский постоянно подвергает риску свою жизнь.

— Хороший ответ. Сейчас идем к месту, откуда сплавляют плоты. Но так, чтобы нас никто не увидел. Сможете провести?

— Конечно. — Инуит постоял, прислушиваясь. — Идемте. В ту сторону.

После того как они сделали несколько шагов, Шутов понял: они вошли в лес. Ходить по тайге он умел. Тем не менее сейчас старался держаться строго за Тануком. Скоро понял, что ходить по тайге умеет и Танук; пока они шли, у них под ногами не хрустнуло ни одной ветки.

Наконец, тронув его рукой, Танук остановился. Шутов увидел: за силуэтами стволов колеблется слабый отсвет.

— Она, — сказал Танук еле слышно.

— Река?

— Да.

— Там что, горит костер?

— Да. Плотогоны жгут костер. Чимшансы.

Постояв, инуит показал: идем туда. Пройдя немного, они увидели сидящих у костра трех индейцев. Каждому на вид было не больше двадцати. Одеты парни были одинаково: в джинсы, пуховые свитера и тяжелые армейские ботинки.

— Вещей с ними нет, — сказал Танук. — Уже перенесли на плот. Значит, скоро отойдут.

— А где плот?

— Там. Видите причал?

Вглядевшись, увидел примитивный причал: несколько кое-как сколоченных необработанных бревен. Плота за ними не было видно. Но если считать, что плот был там, он находился довольно далеко от берега.

Показав рукой, Танук шепнул:

— Туда. Там нос.

Двинувшись в этом направлении, они не останавливались до тех пор, пока не оказались в темноте. Плот они не увидели, а услышали: у воды был хорошо слышен скрип бревен.

Обернулись в сторону костра. Там было темно. Внезапно полетели искры: один из плотогонов начал гасить головешки.

— Придется по воде, — сказал Шутов. Протянул резиновый мешок: — Это ваш. Одежду положите сюда.

Раздевшись и положив одежду и оружие в мешки, они вошли в ледяную воду. Поплыли, держа мешки над головами. Метров через пять, нащупав в темноте скользкие бревна, положили на них мешки. Забрались на плот. Посмотрев на сидящего на корточках Танука, Шутов спросил:

— Замерзли?

— Нет.

— А я замерз. Хотите виски?

— Спасибо, сэр. Может быть, потом. Сейчас у меня все в порядке.

Обсохнув, оделись. Затем, постелив на бревна пустые мешки, сели на них. Костер на берегу почти погас; определить, где он, можно было только по искрам. Было видно, как плотогоны переходят на плот.

— Сейчас отойдем, — сказал Танук.

Он не ошибся. Почти тут же плот пришел в движение. Искры, все еще взлетающие на берегу, начали отдаляться. Вскоре пропали совсем.

— Где сойдем? — спросил Танук.

— У Грин-кемпа. Добираться будем вплавь.

— Понятно, — сказал Танук.

— Сколько туда примерно идти? Часа три?

— Часа три с небольшим.

— Сейчас лучше поспать. Если получится. Там, в Грин-кемпе, спать не придется. Сможете спать на плоту?

— Конечно, сэр.

— Тогда давайте. Начинайте первым. Потом посплю я. А вы подежурите. Берите рюкзак — вместо подушки.

Взяв рюкзак, Танук положил его под голову. Закрыл глаза. Минут через десять по положению тела и дыханию Шутов понял: Танук спит.

Около часа он сидел, вглядываясь в темноту и прислушиваясь к мерному поскрипыванию бревен. Того, что их заметят плотогоны, он не боялся. Обычаи на плотах он знал и знал, что бодрствовать ночью будет только рулевой. Но ему будет не до наблюдений, есть ли кто на носу или нет. Правда, какое-то время на корме горел костер. Но вскоре светлое пятно погасло, и плот продолжил движение в сплошной темноте.