Анатолий Ромов - Тень чужака

— Кого-то из полицейских?

— Да, у нас не все спокойно. Если точнее, я опасаюсь за сестру.

— Полицейский будет. — В голову пришла шальная мысль. — Вы не против, если полицейским буду я?

— Нет.

— Нет?

— Нет, конечно. У нас в Грин-кемпе появился Нол Стевенсон.

— Почему же вы мне не сообщили?

— Мистер Шутов, если честно, я не обязан все сообщать полиции. Все эти дни, каждую ночь, я сидел в засаде. Я пытался поймать Нола, но… Не вышло.

Шутов промолчал. Уланов вздохнул:

— Что же насчет полиции… Полиция, насколько я знаю, ничего не может сделать с Нолом уже год. Ладно, мистер Шутов. К вам упоминание о полиции не относится, вы здесь человек новый. Извините, я задерживаю вертолет. Спасибо за помощь. До встречи.

— До встречи.

Было слышно, как неподалеку, за деревьями, пилот начинает разогревать мотор вертолета. Уланов сделал несколько шагов, но вернулся. Сказал:

— Только поймите, мистер Шутов: Наташа выросла здесь, в Минтоукуке. И ничего дальше Анкориджа не видела. Она может вбить себе в голову разные вещи.

— Что вы имеете в виду под «разными вещами»?

Уланов стоял, будто пытаясь понять, что собой представляет раздающийся совсем близко гул мотора. Наконец сказал:

— Думаю, вы отлично понимаете, что именно.

— Не понимаю.

— Ваша воля.

— Вообще, Ник, это не мое дело. Но мне кажется, в опеке своей сестры вы несколько переусердствовали.

— Да? — Уланов усмехнулся. — У вас есть сестра?

— Нет. Но я немного знаю Наташу. На мой взгляд, она совершенно взрослая девушка. Настолько взрослая, что в состоянии сама решить, как ей строить свою жизнь.

Раздалось несколько автомобильных гудков. Уланов поправил сумку.

— Ладно, мистер Шутов. К этому разговору мы еще вернемся. До свидания.

— До свидания.

Он следил, как Уланов быстрыми шагами движется сквозь прибрежные деревья. Затем потерял его из виду.

Речная вода, летящая навстречу, тут же превращалась в два мощных буруна. Куда он идет на этом катере, сейчас, в момент, когда он продвигался вверх по реке, не знал никто. Даже Наташа. Белый платок, засунутый под края бейсболки, должен был, по его расчету, мешать тем, кто захотел бы рассмотреть его лицо с берега. Номер на борту катера оповещал, что судно принадлежит дирекции заповедника. Реку и все проходы по ней он теперь знал не хуже местных жителей.

Уверенно пройдя лабиринт проток перед Найт-гейтом, легко вышел на открытую воду. Затем, стараясь держаться подальше от обоих берегов, прошел и сам Найт-гейт. Мимо Грин-кемпа промчался по фарватеру на предельной скорости. Вышел к Колпину острову — узкой, поросшей хвойными деревьями полоске земли. Войдя в левую протоку, отделявшую остров от основного берега, сбавил ход. В речном рукаве течение было сильным, поэтому казалось, что идущий на средних оборотах катер еле ползет.

В самой широкой своей части остров не раздавался больше чем на сто ярдов. В длину тянулся примерно на полмили. Пологие берега были закрыты камышами и кустарником. Проверил на всякий случай оружие: «магнум» под мышкой и «люгер» за поясом были готовы к бою. Подумал: оружие здесь не поможет. Если кто-то решит выстрелить в него из густых зарослей, его уже ничто не защитит.

Обогнув остров, переложил руль вправо. Катер, подставив борт встречному течению, описал дугу; как только это случилось, попутное течение увлекло судно в противоположную протоку. Выключил мотор. Алюминиевая лодка легко понеслась вниз по реке. Лишенное собственного движителя, судно встало на волне боком. Длилось это недолго; достав весло, он легко развернул катер точно по течению.

Вниз катер прошел не больше двух кабельтовых; увидев конец острова, Шутов вывернул весло. Развернувшись к левому речному берегу, судно врезалось в камыши. Еще некоторое время шло по инерции. Затем, задержанное плотными стеблями, остановилось.

Катер сейчас не мог увидеть никто — ни с реки, ни с берега. Некоторое время он сидел неподвижно. Весло на всякий случай он держал наготове. Звуков вокруг было немного: шуршание камышей о борт; редкие всплески оправившейся от испуга рыбы, писк мошкары. Позже к этим звукам добавилось жужжание нескольких повисших над катером стрекоз.

К мошкаре он привык еще с Сибири, укусов не боялся, и все же, достав бутылочку с репеллентом, обмазал едкой жидкостью лицо и руки. Взявшись одной рукой за борт, медленно, по одной, переставил ноги в воду, стараясь не издавать лишних всплесков, провел катер к берегу.