Андрей Воронин - Слепой. Операция «Атлантический циклон»

— Все я помню, рано делать из меня склеротика. Просто мне хочется китайского хлеба.

— Хочется — перехочется.

— Тебе трудно было его купить?

— Да, трудно, представь себе. Сегодня к моему приходу весь китайский хлеб разобрали.

— Вот козлы! — бросил в сердцах Дмитрий. — Развелось пенсионеров. Когда нормальные люди работают, они раскупают все лучшее.

— Между прочим, твои родители тоже пенсионеры, — напомнила жена.

— Только далеко живут. Иначе я бы их озадачил. Маман каждый день ходит по магазинам, пусть бы и для единственного сыночка расстаралась.

— Зачем тебе?

— Неужели трудно понять? Я хочу нормального хлеба!

— Ошибаешься, дорогой! Это я купила нормальный хлеб, а ты хочешь ненормального.

— Я сейчас замерзну, — неожиданно сказал Дмитрий.

— Почему? — удивилась жена.

— Пургу гонишь, вот почему. Когда это китайский хлеб успел стать ненормальным?

— С самого начала. Возьми почитай, — супруга принесла мужу газету и указала на статью.

— Фигня какая-то! Сказочник, блин! Хаме Крестьянин Андерсен. Коварный хлебопек решил подсадить на страшное зелье свою страну, но ему погрозили пальчиком, тогда он перебрался к соседям и хочет превратить их в зомби. Не хватает только доброго молодца, который прискачет на богатырском коне и мечом-кладенцом отчикает супостату голову, — сказал Шевцов, прочитав статью Быстрова. — Мог и поинтереснее историю выдумать.

— Напрасно ты усмехаешься. В статье изложены страшные факты.

— Какие факты, где ты их здесь увидела? Сплошные домыслы, написанные журналюгой с жуткого бодуна.

Дмитрий и не подозревал, насколько был близок к истине.

— Не суди по себе! Подумай, в какое время мы живем. Каждый думает только о себе и норовит любыми способами заработать побольше денег. Ему плевать, если его продукция гробит здоровье людей, они же для него чужие. Хорошо, если попадаются такие журналисты, они предупреждают нас об опасности.

— Золотые слова, им бы еще правильное применение.

— В смысле? — не поняла жена.

— Да в том смысле, что наши бизнесмены готовы ради прибыли на любые, даже самые мерзкие поступки. Когда увидели, что китаец способен их всех разорить, решили окунуть его в дерьмо по самую маковку. И журналюга, готовый за бабки сочинить любую мерзость, тут же нашелся. У нас теперь мода такая: искать у других недостатки, вместо того чтобы нормально работать. Ведь никто не стал улучшать вкус своего хлеба, искать резервы для уменьшения себестоимости. Нет, не русское это дело! Зачем грузить себя лишней работой, если можно сгнобить конкурента. У нас же везде так. Вспомни президента, решившего прокатиться на отечественном автомобиле. Ему же долго и упорно выбирали лучший экземпляр, а он все равно сломался.

— А разве он сломался?

— Вроде, журналисты так писали. Но дело в другом. Хреново люди работают. Как в том анекдоте. Срубил дерево, хотел сделать из него лодку.

Лодки не вышло, тогда он начал строгать кровать. Кровати тоже не получилось, он решил сделать табуретку. И с этим облом. В конце концов из большого дерева получилась зубочистка. Хорошая история, я ее часто вспоминаю, пользуясь какой-нибудь отечественной вещью.

— Значит, люди виноваты, а ты у нас белый и пушистый? — не выдержала жена.

— А что я?

— А то. Или все, что ты в своем цеху делаешь, сразу идет в Кремль для личного пользования первых лиц государства? Что-то я о таком не слыхала!

— Ты чего на меня взъелась? — возмутился Шевцов.

— Да ничего я не взъелась. Просто меня всегда забавляет одна вещь. Наш человек обожает критиковать отечественные товары. Жарко, эмоционально, с пеной у рта. И занимает при этом такую позицию, будто сам он мастер — золотые руки, а все остальные пьяницы, бездельники и растяпы. А если посмотреть на этого человека, когда он работает, то хочется смеяться. Или плакать.

— Ладно, хватит болтать. Лучше убери подальше свою газетенку.

— Значит, я тебя не убедила?

– В том, что китайский хлеб вреден для здоровья? Конечно, нет! Я тебе еще раз говорю, это заказная статейка, проплаченная местными хлебопеками. Только дураки в нее поверят, а нормальные люди будут покупать китайский хлеб, пока наша косорукая братия не соизволит взяться за работу. Почему я должен оплачивать их халтуру? Они делают свой хлеб, пусть сами его и жрут. А я буду с большим удовольствием есть китайский!

Закончилась рабочая неделя. Гущин вернулся домой и тоном, не терпящим возражений, сказал жене: