Василий Горлов - Код Маннергейма

Анне пришлось сделать небольшой крюк, чтобы завезти Вассу на ферму родственников ее покойного мужа. Нарядная, окруженная корзинками с пирожками и домашним вареньем, Васса пребывала в нервозно-приподнятом состоянии. Родственники ее недолюбливали, и, совершая такие визиты два раза в год, она очень старалась не ударить в грязь лицом. У ворот их встретили две старушки — сестры мужа, такие же опрятные, как их небольшой типично финский дом. Вежливо поздоровавшись, они подхватили корзинки и важно удалились. Анна, прощаясь с Вассой, подумала, что в России, а уж тем более в родной Алма-Ате хозяева непременно заставили бы ее зайти в дом и без чаепития ни за что не отпустили. Сейчас особенности финского гостеприимства ей были на руку, — утихшая было тревога поднялась в душе с новой силой. Анна спешила к адвокату, надеясь получить объяснение странному поведению деда.

Монгрел достал из-под дерна рюкзак, извлек из него футляр с «Винторезом». Нацепив «кошки», он легко взбирается к кроне сосны и замечает, что окна плотно зашторены, чего не было раньше. Да, Хейно Раппала приготовился к обороне. Ну что ж, пора выманить лиса из норы. Монгрел жмет кнопку на маленьком пульте, и в кустах неподалеку от дома включается игрушечный вездеход, шумно пытаясь выбраться. Лайка, и без того насторожившаяся, остервенело лает на невидимого врага. Менее чуткая овчарка присоединяется к ней. Монгрел готовится стрелять. Толстый из-за глушащей звук выстрела накладки ствол «Винтореза» плавно перемещается, выцеливая окна. Уловив движение портьеры на втором этаже, убийца задержал дыхание. В сетке коллиматорного прицела усиленное оптикой шевеление повторяется. Монгрел скорее угадал, чем увидел внимательные глаза старика в полутьме зашторенного кабинета и плавно давит указательным пальцем на спусковой крючок. Раздаются легкий хлопок и шипение стравливаемых пороховых газов и — через небольшую паузу — звон разбитого стекла. Убийца выжидает несколько секунд, хотя уверен, что, как обычно, не промахнулся. Затем, включив телефон, приказывает:

— Подъезжайте к дому.

Контору Фиделя в Миккели Анна нашла сразу, — в центре маленького городка рядом с Рыночной площадью мудрено заблудиться. Оставив машину на паркинге, она открыла стильную дубовую дверь с бронзовым декором.

Интерьер конторы выдержан в едином солидном, «адвокатском» стиле, как его для себя определила Анна. Полированное дерево, кожа, ковры и бронза — казалось, все здесь источает запах денег. Навстречу девушке из кабинета вышел невысокий, совершенно лысый пожилой человек в темно-синем, с тончайшей голубой полоской, костюме, нежно-голубой рубашке и строгом галстуке в тон. Мужчина внимательно рассмотрел Анну сквозь очки в золотой оправе, тепло улыбнулся и протянул ей руку, испещренную пигментными пятнами.

— Как я рад за моего друга Хейно! Отыскать внучку, которая оказалась к тому же красивой и умной девочкой, — это большая удача.

В кабинете он усадил Анну в глубокое кожаное кресло и поинтересовался, не хочет ли она чего-нибудь выпить. В горле пересохло, и пить действительно очень хотелось, но тревога и беспокойство столь сильны, что Анна отрицательно помотала головой. Правильно оценив ее молчание, Фидель предложил:

— Ты, девочка, можешь называть меня Моисеем Яковлевичем или, и мне это было бы приятнее, дядей Мойшей. С твоим дедом и бабушкой, пусть земля ей будет пухом, я знаком… дай бог памяти… с тысяча девятьсот тридцать четвертого года. Мы жили по соседству в Выборге и выросли вместе.

Анна не могла решиться рассказать этому чужому и важному господину о терзающей ее необъяснимой тревоге, но, взглянув на него, вдруг заметила, какие живые, полные участия глаза скрываются за холодным блеском оправленных в золото стекол. Охватившая ее в чопорной адвокатской конторе скованность исчезла и, отдав Фиделю сверток, девушка, запинаясь от волнения, сообщила об утреннем визите отвратительного «бандюка» на БМВ и странном поведении деда. Адвокат молча извлек из свертка компьютерный винчестер и записку и внимательно прочел адресованное ему послание. Затем он прошел к столу и, пощелкав кнопками телефонного аппарата, набрал номер. Кабинет заполнили протяжные гудки — на его вызов не ответили. Фидель достал из скрытого стенными дубовыми панелями сейфа шкатулку из карельской березы и вернулся к Анне.