Михаил Нестеров - Жмурки с маньяком

– Будем надеяться, что журналист пока не сделал ни одного визита, – сказал Карл.

– Надеются только тяжелобольные, – ответил Белуха. – А мы будем действовать. Слава богу, у меня где-то записаны все четыре адреса. Четыре адреса – это четыре поста, понятно? – Он строго посмотрел на Хейфеца. – Ты можешь разорваться на части, Карл, но завтра…

На столе зазвонил телефон. Белуха снял трубку.

– Алло? Да, это я, Леня… Что?.. Ты не ошибся? Он действительно дома?

– Да, – ответил Краснов. – На окнах квартиры журналиста только тюлевая занавеска, и я довольно отчетливо видел его. Правда, он осторожен, свет не включает, но на улице полнейшая иллюминация и в квартире достаточно светло.

– Что делает Мельник?

– Мне могло показаться, но пять минут назад он что-то наливал из бутылки. Может быть, пиво или вино. Выпил, ходит, спотыкается. Похоже, парень надрался и собирается лечь в кровать.

– Отлично, Леня. Встречай Карла, Лучникова и Мирзу.

Белуха положил трубку и в упор посмотрел на Хейфеца.

– Ну, Карл, не упусти его на этот раз. Пообщайся с его компьютером, раз уж вы там будете. Собери все дискеты, сотри все с жесткого диска. А лучше отформатируй его, чтобы восстановить информацию было невозможно. Поинтересуйся, что лежит на книжных полках и в шкафах. Когда все сделаете, позвонишь. И только после этого займешься женой журналиста.

Хейфец молча кивнул таджику, и они вышли из конторы.

Дмитрий Лучников быстро и совершенно бесшумно справился с замком парадной двери. Правда, лязг запора, откинутого мощной пружиной, все же был достаточно громким. Рядом стояли Мирза и Карл. Они прошли мимо лифта и начали подниматься по ступенькам. Мирза, постоянно курящий анашу, задохнулся уже на седьмом этаже. Возле квартиры журналиста его свистящее дыхание запросто могло выдать их присутствие. Остановившись на одиннадцатом этаже, Хейфец и Лучников терпеливо ждали, когда дыхание таджика придет в норму. Он сам дал знать об этом Карлу, подняв большой палец.

Они преодолели последние двадцать ступенек.

Дмитрий присел на колени, осмотрел замок и вынул из специального кожаного пояса отмычку. Работая, он глядел в сторону, помогая себе языком. Через несколько секунд он показал рукой на дверь.

Хейфец шепнул ему:

– Отлично, Дима, иди вниз.

И вытащил из-за спины «беретту» с гасителем отдачи. Неторопливо навернув на ствол глушитель, он показал Мирзе: вперед.

Таджик, на руках которого были тонкие резиновые перчатки, медленно открыл дверь. Прислушался… В квартире стояла полная тишина. Карл вошел первым, держа пистолет двумя руками на уровне глаз. Мирза последовал за ним и неслышно прикрыл за собой дверь.

Прихожая тонула во мраке. Она представляла собою прямоугольник полтора на два метра. Сразу возле входной двери – туалет и ванная. Впереди – широкая арка комнаты.

Карл снова дал команду Мирзе, и тот потянул на себя дверь туалета. Хейфец обвел стволом пространство помещения и шагнул назад. Вжавшись в стену, он заглянул в комнату.

Краснов был прав, когда говорил, что комната хорошо просматривается: Карл ясно различил дальнюю стену-стеллаж, письменный стол недалеко от окна и диван посередине большой комнаты. Слева – дверь, ведущая в спальню, справа дверь на кухню.

Леня сказал, что журналист спит на диване. Он стоял спинкой к входу.

Хейфец освободил одну руку и показал таджику, чтобы тот обошел диван справа, а сам, пригнувшись, прокрался с другой стороны.

Улыбка промелькнула на лице Карла: журналист мирно спал на животе, повернув голову к окну. Его продолговатое лицо мягко подсвечивалось от окна. Хейфец с минуту смотрел на Мельника, что-то подобно жалости стало зарождаться внутри. Мирза был готов. Глаза Хейфеца сказали «да».

Таджик смело подошел к спящему. Коленом левой ноги он придавил лежащего к дивану, а правой рукой выдернул из-под головы подушку. И тут же накрыл ею голову человека. Тело забилось, и Мирза распластался на нем, придавливая своим весом. Хейфец убрал пистолет за пояс, перехватил сильную руку журналиста и больно вывернул ее. Тот на секунду замер. Мирза откинул подушку, быстрым движением выхватил нож и приставил лезвие к горлу Мельника.

– Будь умным мальчиком, и добрый Мирза не сделает тебе больно, – прохрипел он ему в самое ухо; молочного цвета слюни капали изо рта таджика на волосы Мельника.

– Привет, Гаврилов, – поздоровался Хейфец, продолжая держать его руку. – Ты проиграл. Но все же я хочу с тобой поговорить. Только веди себя смирно. Коли согласен, кивни головой. Мирза даст тебе эту возможность. Но если ты крикнешь, он перережет тебе горло.