Сергей Соболев - Пленных не брать

Не прошло и десяти минут, как они уже сидели на открытой веранде кафе. С моря потянул прохладный ветерок, стало намного легче дышать. Только что зашло солнце. В десятке метров от них находился бассейн. Обслуга включила ночное освещение, и теперь водная чаша напоминала голубой перламутр.

Сделали официанту заказ, и Толян в мгновение ока разделался с солидной порцией карбонада с грибами. Вика ограничилась фруктами. Подали кофе, к нему графинчик коньяку для Авдеева и яичный ликер Вике.

Толян пригубил коньяк, поддел вилкой сочащийся янтарным жирком кусок осетрины и отправил его в рот. Затем кинул туда же ломтик лимона и парочку маслин. После этого блаженно прикрыл глаза.

— Хорошо… Люблю я это дело.

— Какое?

— Бездельничать, дорогая Виктория. Это мое любимое времяпровождение.

Вика, в свою очередь, пригубила ликер, затем с улыбкой посмотрела на напарника.

— Неувязочка выходит, Толян. Одно из двух: либо дело делать, либо бездельничать. Слова произошли от одного корня, но содержание у них прямо противоположное. Ощутил разницу?

Авдеев лениво расплющил правый глаз, хитро посмотрел им на подругу.

— Ты к моим словам не цепляйся, я Оксфордов не заканчивал, не то что некоторые ученые дамы… Скажи лучше, чем будешь заниматься во время отпуска?

Тема предстоящего отпуска была у них одной из любимых. В первых числах июня они заключили благодаря Брэдли устное соглашение о сотрудничестве со Стивом Андертоном, сроком на сорок пять дней. Он обязался обеспечивать репортеров заказами, за что ему полагались комиссионные в размере 15 процентов от их заработка, за вычетом расходов. Брэдли от вознаграждения отказался, проявив себя альтруистом. В течение этих полутора месяцев Андертон имел право распоряжаться ими по своему усмотрению: засылать бригаду в любую точку Кавказа, давать им самые немыслимые задания, требовать оперативной информации о всех значительных событиях в регионе. Им пришлось выдержать жесткую конкуренцию со стороны коллег-репортеров, но дело сразу же пошло на лад, так что по существу все это время они выполняли функции спецкоров ряда американских СМИ по кавказскому региону. Начиная с 18 июля обе стороны могли считать себя свободными от взаимных обязательств, которые хотя и не были зафиксированы на бумаге, но выполнялись четко и неукоснительно. Авдеев всячески склонял напарницу к мысли продлить контракт еще на месяц-другой, но сломить сопротивление девушки ему никак не удавалось. А тут еще в телефонном разговоре с Брэдли выяснилось, что тот собирается двадцатого числа вылететь в Штаты. Вика рассчитывала успеть в Москву до его отъезда.

— Опять завел старую пластинку, Толян? Считай, ровно год трудимся без выходных и отгулов, а тебе все мало! Смотри, не надорвись. Ты как хочешь, а я буду отдыхать. Месяца два, на меньшее я не согласна.

— Это же прорва времени, сестричка! Ну и чем ты будешь заниматься?

— Бездельничать. Не один ты любишь это занятие.

Авдеев пренебрежительно махнул рукой.

— Ты не умеешь бездельничать, Вика. Здесь нужен особый талант, а у тебя его нет.

Девушка пожала загорелыми плечами.

— Да мало ли чем можно себя занять. Вон, Майкл и Кэтрин зовут к себе в Балтимор. Стив обещает позвонить приятелям, и те достанут билеты на любое зрелище в Атланте. Есть и другие варианты.

— Например, Жан?

Авдеев прищурился и с улыбкой посмотрел на подругу.

— Это который? — Вика на мгновение задумалась. — Гаденыш, который подставил меня?

Авдеев отрицательно качнул головой:

— Нет. Из Франс Пресс.

— А, этот… А ты, брат, глазастый, ничего от тебя не скроешь. Подбивал он под меня клинья, было такое… Но я его отшила, с некоторых пор терпеть не могу лягушатников.

Авдеев притворно вздохнул.

— Нет, сестричка, пора тебя замуж выдавать. Годков тебе уже немало, двадцать пять стукнуло, морщины появятся, зубы повыпадут, кто тебя тогда, старуху противную, замуж возьмет?

— А за кого мне, братик, выходить?

Вика Строганова бросила взгляд по сторонам, словно пыталась обнаружить в толпе отдыхающих потенциальных женихов. Таковых при внимательном рассмотрении не обнаружилось, поэтому она вновь сфокусировала взгляд на Авдееве.

— А я чем тебе плох? — с напускной обидой сказал тот. Он расправил плечи и пригладил пятерней несуществующую шевелюру. — Посмотри на меня внимательно. Красавец, гусар, хват, каких еще поискать…

Вика не удержалась и прыснула в кулачок.