Сергей Зверев - Гавань красных фонарей

Какая наглость!

Старший мичман тут же открыл огонь по собравшимся на палубе подводной лодки.

По нему тут же влупили в ответ и продолжали скользить вверх вдоль борта корабля, не обращая внимания на перестрелку. Тоже надо нервы иметь.

— Тут подлодка! — заорал Диденко.

К нему поспешил присоединиться Голицын, но люди снизу не были полными идиотами и патронов не жалели, превращая верхнюю кромку борта в бесформенную массу.

Быстро поняв бесперспективность перестрелки, спецназовцы отошли назад к надстройке и сосредоточились на нейтрализации тех, кто уже был на борту. Как ни прискорбно, но начало высадки подкрепления противника они прозевали.

«Сколько их там, — лихорадочно соображал Татаринов, — человек семь-восемь, вряд ли больше?» Он вспомнил описание подводной лодки, которое дал Голицын, и рассчитал, что помощь экипажу корабля будет не слишком существенной.

Но, судя по тому, что лязг лебедок не прекращался, на борт поднимались все новые и новые наемники.

Попытка высунуться вправо закончилась неудачей. Противник успел поставить пулемет таким образом, что тот простреливал весь борт. Дальше им останется пробиться к ним или через надстройку, или по левому борту и додавить. А если они догадаются залезть на крышу, а они догадаются… Татаринов посмотрел на своих людей. Он должен был изменить ситуацию. Должен.

— Бертолет, методично из подствольника накрываешь нос корабля. Голицын, Диденко, за мной! — Татаринов тут же вцепился в лестницу и первым поднялся на крышу надстройки.

Выполняя поставленную перед ним задачу, Бертолет начал исправно нагружать нос, не давая противнику перегруппироваться. Бертолет различил после взрыва крики и отборную матерщину на нерусском языке. Ее и без перевода понять можно. Интонация, остервенение в голосе. Ни дать ни взять потревожил рассудок-то. Принимающая сторона быстро опомнилась и начала окучивать засевшего на корме Бертолета пирогами да блинами. У одной суки нашелся ручной автоматический гранатомет.

Бертолет влетел в разбитое окно надстройки. Спасибо закрепленным на палубе ящикам, а то бы уже нахватал металла-то.

Четыре разрыва гранат превратили багаж доктора Пинту, сложенный на корме, в хлам. Еще две оставались в барабане гранатомета. А сейчас Татаринов и остальные бегут по крыше надстройки, чтобы расстрелять противника сверху, но, если у стрелка останется хотя бы один заряд и он успеет выстрелить, всей группе наступит скоропостижный кирдык.

Пришлось высовывать руки в проход и стрелять в сторону противника. Длинная очередь с точки зрения эффективности была напрасной, но как отвлекающий маневр могла снискать себе оправдание. Выглянув в ПНВ в темноту и увидев, что пулеметчик больше пули не мечет, поскольку теперь он состоит из двух половинок, Бертолет на радостях отправил на нос еще одну гранату из подствольника.

Тысячи осколков врезаются в корпус судна, разгоняя бойцов противника по углам и щелям.

Наверху кто-то вскрикнул. Было слышно, как тело шлепнулось о металл, и… тишина на пять секунд.

Бертолет услышал частые хлопки и понял, что ему тоже пора идти на нос и давить гадов.

Татаринов с Голицыным дошли до края крыши, посмотрели себе под ноги и, закрепив свои сектора, начали вычищать все подряд.

Тем временем Бертолет бежал по правому борту, готовый присоединиться к товарищам и отвлечь часть ответного огня на себя.

В этот момент какая-то сука — ну а как его назвать еще! — засев внутри одной из кают надстройки, выпустила очередь по пробегающему мимо Бертолету. Тот мгновенно рухнул на палубу и проскользил на пузе пару метров по инерции. Теперь человек, стрелявший в него, оказался за спиной. Если ему позволить остаться там, в норе, в которой он засел, то жди выстрела в позвоночник или в ребро, как повезет.

Пришлось отложить помощь Татаринову и компании — из-за борта поднималась черная фигура…

Чем отличается опытный боец от новичка? Тем, что быстро принимает правильные решения. Пока его противник перебарывал в себе страх, Бертолет успел за невысоким бортиком вдоль окон отползти назад и спрятаться в уже зачищенном отсеке.

Негрила, справедливо полагая, что человек ушел в сторону носа, пригибаясь и сжимая в руках «швейную машинку», осторожно пошел в направлении жаркой перестрелки, мечтая стать героем — мастером швейного цеха.

Ничего не получилось.

Бертолет неслышно подошел сзади и застрелил его в затылок.

Противник рассредоточился по носовой части и пришел в себя, после чего стал забрасывать оккупировавших крышу спецназовцев гранатами.