Сергей Зверев - Гавань красных фонарей

Под наблюдением мужчин на берег стали выходить группы детей.

Дети! Судя по росту и телосложению, это были даже не подростки, а именно дети до двенадцати лет. Их было много, порядка двадцати. Точно Голицын не мог подсчитать, мешало расстояние, заросли, камни, да и сам автобус не способствовал точному подсчету.

«Что же делать? Что же делать? — закрутилась в голове мысль. — Галинкаф не соврал?!»

Старший лейтенант пытался увидеть на водной поверхности какое-то судно или же рубку подводной лодки.

К берегу действительно приближалась невысокая рубка небольшой субмарины.

Процесс пошел!

Голицын снова посмотрел на прибывших к берегу пассажиров и увидел, что бандиты вытащили несколько мешков, раскрыли их и начали с помощью компрессора надувать большие резиновые лодки.

Связавшись с Татариновым, ныряльщик доложил обстановку.

— Остановить сможешь? — спросил капитан второго ранга.

«Интересно чем? — подумал Голицын. — Пальцем?»

Пистолет у него имелся, но такое количество противников да плюс еще и дети…

— Возможны жертвы, — сообщил Голицын.

— Лодку, лодку сможешь остановить? Ты ж диверсант, твою мать, обездвижь ее, чтоб она никуда не делась!

Татаринов, проорав ему, что они выдвигаются и нужно продержаться не более сорока минут, отключился.

Час от часу не легче! Ну да, если в бандюганов стрелять нельзя, потому что детей можно зацепить, то нужно сломать подводный аппарат. И чем?!

Голицын бросился к машине.

Он обнаружил аптечку, огнетушитель и, кроме всего прочего, в багажнике буксировочный трос. О-о-о!

Привязать к себе с помощью троса огнетушитель, открыть клапан и, как супергерой, пролететь до подводной лодки двести метров. И что дальше? Дальше что? Постучать по корпусу и сказать: мол, откройте, полиция?

Да и вода уже холодная, напомнил сам себе старший лейтенант. И гидрокостюма нет, ничего нет. Все привезет Татаринов, который будет через сорок минут. И что он может сделать — застрелиться? Ха-ха-ха, какая мрачная шутка!

Тем не менее лодки со стремительной скоростью продолжали увеличиваться в размерах, и было видно, что за десять минут они успеют сделать все приготовления, после чего погрузят детей — и ищи свищи тогда эти бедные души на просторах Мирового океана.

Голицын взял в руки скрученный из стальных проволок трос и посмотрел на него внимательнее. «Выдержит — не выдержит», — прикидывал он, потом бросил его обратно в багажник и стал снимать с себя одежду, которая, намокнув, могла очень резко замедлить его скорость. Раздевшись, он еще раз посмотрел в бинокль на рубку подводной лодки, и, запомнив направление, пошел по камням к кромке воды, прихватив с собой трос, который действительно пришлось обмотать вокруг талии.

Вот родился бы поваром и кушал бы всегда хорошо, а стал бы сантехником — так трахал бы домохозяек, которые вызывают тебя якобы кран починить. Нет, даже электриком лучше: сантехники — они порою в говне возятся. Все-таки хочется более чистоплотной работы.

Ну вот и нашел более чистоплотную работу, признался, старший лейтенант, заходя в холодную, аж шарики сводит, водичку. Сначала по щиколотку, потом по колено, затем по пояс, и наконец, оп — и нет его! Был, и нет.

Приплывая к берегам независимых и накачанных наркотиками Нидерландов, противник вряд ли предполагал, что встретит здесь голого русского морского диверсанта, который, бросив взятую в аренду машину, примчится с буксировочным тросом, чтобы вывести субмарину из строя, дабы перекрыть канал поставки живого товара.

Но именно так и происходило светлой ночью где-то под Амстердамом.

Будучи подготовленным пловцом, Голицын первую сотню метров проплыл быстро. И несмотря на то что трос затруднял его движение, он продвигался к подводной лодке уверенными гребками.

Подозрительно быстро светало: то ли он долго плыл, то ли долго шла погрузка. Увидев, что к подводной лодке приближается один из катеров, Голицын тут же перешел на брасс, а после того, как катер оказался в непосредственной близости, нырнул и продолжил свое продвижение под водой.

Ихтиандр! Видел бы кто, а так… Есть у тебя жабры, нет у тебя жабр — кому ты на фиг нужен в открытом море! Это вокруг «мисс июль» снуют корреспонденты, а вокруг Голицына — только сонные рыбы.

Трос не был тяжелым, однако и такого веса хватало, чтобы легко держаться в толще воды… Погрузившись, ныряльщик расслабился. Катер едва уловимо прошумел двигателем, и старший лейтенант, высунувшись чуть-чуть из воды, мог видеть, как детей уже принимает встречающая сторона.