Клайв Касслер - В поисках Валгаллы

— Какого черта ты тянешь?! — заорал механик, от страха позабывший о субординации. — Ради бога, отцепляйся скорее, или нас здесь похоронит вместе с этим проклятым танкером!

К этому времени подводные суда настолько сблизились, что Канаи смог разглядеть черты лица человека за стеклом иллюминатора в носовой части чужой субмарины. Но что это? Нет, не может быть! Знакомые зеленые глаза, вьющиеся черные волосы и сатанинская усмешка на губах... Нечеловеческий вопль вырвался из глотки Канаи:

— Снова Питт!!!

Питт, в свою очередь, с нескрываемым любопытством вглядывался в лицо архизлодея, за которым гонялся столько времени.

Спустя несколько минут корма танкера глухо ударилась о дно, подняв целые тучи ила. Следом за ней стала медленно оседать и передняя часть корпуса. Лишь несколько футов отделяло наемников от ужасной участи быть похороненными под колоссальной тяжестью огромного танкера.

Животный страх перед смертью сменился дикой яростью. Канаи все еще продолжал бесноваться перед иллюминатором и грозить кулаком Питту, когда корпус танкера начал вдавливать лодку в многометровый слой ила, скопившегося на дне залива. В ответ Питт широко улыбнулся, обнажив ровные белые зубы, и приветливо помахал рукой.

Через несколько секунд подводная лодка с остатками команды «Гадюк» перестала существовать. Джимми Флетт, не желая рисковать, поспешно вывел «Искатель» из опасной зоны.

Канаи умер, еще не зная, что взрывное устройство, заложенное под резервуарами со сжиженным газом, так и не сработало. Снаряд, выпущенный из двадцатипятимиллиметрового орудия «Тимоти Ферма», катера береговой охраны, попал в рулевую рубку танкера и перебил кабель, ведущий к детонаторам от часового механизма.

Героическая смерть моряков береговой охраны была не напрасной!

12 августа 2003 года

Амьен, Франция

Серебристый «роллс-ройс» величественно двигался по улицам Амьена.

Расположенный в долине реки Соммы, к северу от Парижа, город был заложен на месте деревни с одноименным названием, существовавшей здесь задолго до того, как в этих краях обосновались римляне. Этот край был ареной жестоких битв во времена кельтских племен, римских легионов, наполеоновских и обеих Мировых войн, когда его дважды оккупировали немцы, но сегодня ничто не напоминало о кровавом прошлом.

Миновав городской собор постройки тринадцатого века — грандиозное сооружение, сочетающее в своей архитектуре романский и готический стили, — автомобиль свернул к берегу реки, где местные фермеры торговали скромными продуктами своего труда.

Джулиан Перлмуттер никогда не путешествовал, как все люди. Он презирал самолеты и аэропорты, предпочитая им комфортабельные морские суда, и всегда возил с собой свой коллекционный «роллс-ройс» выпуска 1955 года и личного шофера Хьюго Малхолленда.

Миновав исторический центр города, автомобиль свернул на проселочную дорогу и, проехав по ней около мили, остановился у большого особняка, окруженного высокими каменными стенами, увитыми виноградом. Выйдя из машины, шофер произнес несколько слов в микрофон переговорного устройства, после чего железные створки ворот медленно разошлись в стороны.

Джулиан Перлмуттер не спеша вылез из машины и, тяжело опираясь на свою трость, поднялся по ступеням каменной лестницы. Он позвонил. Через минуту дверь отворилась, и на пороге появился высокий, худощавый человек с приятным интеллигентным лицом и гривой седых волос. Поклонившись гостю, он протянул ему тонкую холеную руку:

— Мсье Перлмуттер, добрый день. Я Поль Эро.

— Доктор Эро, — сказал Перлмуттер, осторожно пожимая протянутую ему руку своей мощной пухлой дланью, — для меня большая честь встретиться с уважаемым президентом «Общества Жюля Верна».

— Я чрезвычайно польщен вашим визитом и счастлив тем обстоятельством, что именно мне доводится принимать столь известного историка в доме нашего знаменитого соотечественника.

— Очаровательный дом, должен заметить.

Эро провел Перлмуттера через просторный холл в большую библиотеку, насчитывающую более десяти тысяч томов.

— Здесь собраны все книги самого Жюля Верна и все, что было написано о нем, вплоть до его смерти. Более поздние работы, посвященные его творчеству, находятся в соседнем помещении.

Перлмуттер выразил должное восхищение. Хотя размеры коллекции действительно впечатляли, она все же была раза в три меньше его собственного собрания книг по морской истории. Он прошел в отдел, где хранились рукописи писателя, но тактично не притронулся ни к одной из них.