Эдуард Байков - Фантасофия. Выпуск 4. Шпионский триллер

— Да отродясь такого не было, чтобы сом на человека нападал! — заполошно загомонил Лека. — Я сам рыбак! Сом может лягушку съесть, ну, карпа, например!..

— А утку может?! — саркастически прищурился Алан.

— И про уток сроду не слыхал! Фуфло все это!

— Да?! Фуфло?! А куда тогда у завхоза утка делась?!

— Курортники, может, украли! Или сама утонула! Нажралась вон суперфосфата — везде сволочи, накидали — забалдела и утонула спьяну, вот и вся недолга!

— А я говорю — Силурус её съел! Ты таких сомов, Лека, и не видал никогда! А все почему? Здесь ила и тины всякой завались, в рукаве-то, как подушка пуховая сомам! Рыбу здесь совхоз специально разводит для нужд отдыхающих, выпускает в омута — как шведский стол ему… Объедки из столовой — раньше обслуга тут свиней держала, а теперь обленились, черти, свиней позабивали, объедки в омут сливают — жри да толстей, чего сому ещё надо! Одного жареного антрекота вчера два бачка вывалили понадкусанного… С детской группы отдыхающих… Дети не едят — а Силурус жиреет!

— Но не настолько же, чтобы утку съесть живую! — горячился Лека.

— Вот что! — положил конец спорам Алик Мезенцов. — Раз тут есть сом, то я сына купать тут боюсь… Конечно, Мирончик купается в реке, а не в омуте, конечно, сомы охотятся по ночам, а не днем — но раз в год и кочерга стреляет! А посему, други мои, надо нам этого чертового сома изловить для безопасности — глядишь, и другие родители нам спасибо скажут! И доброе дело сделаем, и сомятины порубаем… Как, идет?!

Предложение было принято на «ура», как в прошлом году, когда Алику дали премию величиной чуть не с зарплату, и друзья втайне от жен слетали в Волгоград, похавать черной икры и осетрины, а к вечеру тем же «ТУ-124» вернулись обратно, так что про их проделку никто и не знал.

Даже скептик Лека — и тот загорелся: сомы, конечно, в два метра бывают только в сказках рыбацких, но оно и к лучшему. Если бы сом был такой здоровенный, то он был бы старым! А если бы он был старым, то плесо его было жестким и невкусным, а сомовий жир при растопке для пирогов пах бы тиной. То ли дело поймать молодого сомика — его мякоть сочная, аппетитная, а уха из такого — сущий жир, даже ложка стоять будет!

Вечером Света заставила Мирончика доесть омлет, применив замечательный аргумент:

— Вон, смотри, папа уже свои яйца съел!

Алик тогда как раз выскребал третье яйцо всмятку, принесенное деревенской торговкой.

Сын отправился спать, а Алик собрался идти на его защиту — бить сома. Света, увидев Алика в охотничьем снаряжении, только выразительно покрутила пальцем у виска. Когда Мезенцов объявил цель похода — она довесила сквозь зубы:

— Ну-ну! Дуракам закон не писан!

И ушла в комнату отдыха смотреть телевизор. Алик не унывал — такой стиль общения с женой вошел у них в норму. Его мучило другое — если он сегодня в ночь не возьмет сома Силуруса, то завтра не сможет разрешить Мирончику купаться, что, конечно, не обрадует сына.

Вышли из бревенчатых корпусов тихо, как на конспиративную сходку. Алан в гидрокостюме, Лека в спортивном костюме с символом московской олимпиады не груди. Алик в больших, с отворотами, болотных сапогах, в брезентовой выгоревшей штормовке, в джинсах марийского пошива.

— Значит, так! — предупредил Алан, местный краевед. — Будем брать его баграми! Багры возьмем на пожарном щите! Прикормку я взял у поваров — пять буханок свежего хлеба…

— Сом на хлеб не клюет! — рассердился профанации Лека.

— Знаю! Я хлеб буду вымачивать вот в этой кастрюле, в мясном бульоне! Только поплывет такой хлебушек — по всему омуту пойдут бульонные флюиды! А коли они пойдут — Силурус поплывет по запаху к источнику, к поверхности воды! Тут мы — с фонариком и с баграми — ка-ак саданем!!!

Лодка отчалила от берега с едва слышным плеском, вежливо раздвигая носом кувшинки. Ночной омут парил с дневной жары, полуокутанный белесой дымкой. Свет фонарика выхватывал из мира темных контуров зеленые участки буйных порослей.

— В принципе, можете говорить в полный голос! — разрешил Алан. — Силурус — хозяин здешних мест, это вам не мелкая плотва, от крика не ушлепает… Главное, как всплывет, попасть ему багром в башку! Если в хвост — то только поцарапаешь, злее станет, глядишь, и лодку, чего доброго, перевернет!

— Что бы вы без меня делали! — усмехнулся Лека, собирая невесть откуда взявшееся охотничье ружье. — Вы ведь даже не члены общества рыболовов и охотников… так, может быть, половые члены, не более…