Андрей Щупов - Звериный круг

Вдобавок я шепнул Наилю кое-что о схеме вентиляции гаражей. Они не прольют ни капли крови.

Юрий молчал.

— Ты слышишь меня? Клянусь тебе, все пройдет наилучшим образом. В конце концов, они не Юлии Цезари. И уж, во всяком случае, на шестерку вроде меня обратят внимание в самую последнюю очередь.

— Но когда это произойдет, будет уже поздно.

— Не каркай. Лучше признайся честно, тебе не нравится план только потому, что он не твой.

— За свои я, по крайней мере, был спокоен, а тут… Это не план, а самая настоящая авантюра. Тебя только то и спасает, что они чересчур увлечены взаимной грызней. Но самое главное — я не пойму, зачем это нам нужно?

— Давай считать, что это нужно лично мне.

— Решил наказать Алоиса за увлечение татуировкой?

— Ты меня осуждаешь?

— Да нет, но только уже завтра до твоего босса дойдет, кто же его посадил в лужу.

— Никакой лужи не будет, если ты не проспишь и сделаешь все как надо. Мы еще раз дернем их за нос, только и всего.

— Дай-то бог. — Юрий вздохнул. — Что ты собираешься сейчас делать?

— Вооружусь приемником и буду держать ушки на макушке.

— Советую еще разок проверить то место.

— Не волнуйся, за два дня там ничего не могло измениться.

— Все равно проверь! Будешь уверен на все сто. А я начинаю звонить, как договорились.

— Только, ради бога, не проспи!

— Да уж постараюсь. И еще… По-моему, Валь, за мной кто-то следил.

— Что-что?

— Не знаю, возможно, мне показалось, но чувство такое посетило. Когда разбегались после кафе…

— И что?

— Ничего. На всякий пожарный ускорился по проходным дворам, плащ выпачкал в каком-то дерьме.

— Если дело только в плаще — не страшно. Купим новый.

— Оно конечно, но… В общем, будь осторожнее, Валь.

— Постараюсь.

* * *

В «Москвиче», надев на голову обруч с наушниками, морщил нос плечистый агент. Пальцем он бегло регулировал чувствительность странного, установленного в кабине устройства. Механизм напоминал собой нечто среднее между теодолитом и старинным дуэльным пистолетом. Напарник агента, откинув крышку капота «Москвича», изображал кипучую деятельность авторемонтника.

— Все! Финита ля комедия!

— Что-нибудь услышал?

Агент в клетчатой кепке чертыхнулся.

— Лишь под самый конец беседы. Да и то какие-то обрывки.

— Кстати, мы здесь не одни. Ты заметил? Вон та зеленая «тойота» тоже чего-то подремать пристроилась. Что-то частенько вокруг нашего клиента ошиваются любопытствующие.

— Нам-то что? Плевать. Чинимся — и никому никакого дела!

— Им до нас, может, и нет, а вот нам до них…

— А если это дублеры?

— Ладно, садись скорее за руль. Сейчас доложу капитану.

* * *

Окончив разговор, Валентин прыгнул в свой «жигуленок». Пожалуй, лишь по нелепой случайности его еще не останавливали на улицах. Машину покрывал слой грязи толщиной в палец. Вот такие мелочи и проваливают иногда ответственные дела. Юрий не зря убеждал его перепроверять все по несколько раз. Беды, уверял он, произрастают из зернышек, называемых пустяками.

Забравшись в машину, Валентин завел двигатель. Что ж, советы Юрия кое-чего стоили… Сделав приличный крюк, «жигуленок» выехал на дорогу, выложенную из бетонных плит, и со скрежетом перешел на первую скорость. Кривыми улочками Валентин углублялся в Заводской район. Чем дальше, тем хуже. Дважды он чуть было не завяз и все же в конце концов добрался куда надо. Сразу за обшарпанной булочной стоял трехэтажный, подготовленный к сносу дом. Цель его визита.

Притормозив, Валентин с любопытством огляделся. Как там ни крути, но для съемок руин Великой Отечественной киношникам еще долгонько не понадобятся хваленые мощности Голливуда. В этом месте рушили целый квартал, и мусорные завалы, дыры под оголившимся фундаментом, горы из штукатурки и битого кирпича создавали в совокупности живописный сталкерский ландшафт. Неделю назад он посвятил целый вечер исследованию этого дикого уголка, чем остался изрядно доволен, несмотря на изодранные локти и перепачканные брюки. Единственная вещь вызывала у него тревогу — возможное приближение даты сноса избранного для операции дома. Такие мероприятия строители, как известно, любят творить с кондачка, а порой и под покровом строжайшей секретности. Потому как Ипатьевских домов на Руси еще хватает, а ломать — не строить, — и так далее, и так далее… Он медленно проехал вдоль здания, докатил до угла и, свернув, внезапно обнаружил, что уже, собственно, не едет, а плывет, погрузившись в киселеобразную грязь по самые оси. С трудом ему удалось вырулить на сухое место. Машина пошла бодрее.