— Это что за млекопитающее? — кивая на лежащее тело, спрашиваю я у Инны.
— Дядя.
— Кто?
Ничего не понимаю. Дядя связывает. Дядя бьет. Дядя переворачивает квартиру вверх дном. Не знаю, может, у них, у немцев, это такие сексуальные игры?
— Это мой дядя. Брат отца. Младший. Развяжите меня.
— Обожди. Сейчас развяжем.
— Объясни, что происходит?
— Дяде — он младший брат отца — позвонили. Сказали, что папа погиб. Дядя ко мне примчался.
— Как его зовут?
— Фридрих.
— Ну и имя!
— Папу назвали в честь Рихарда Зорге, а его — в честь Фридриха Энгельса.
— Ясно. Тяжелое наследие прошлого. Жертвы кровавого режима. Продолжай.
— Вот он приехал и начал меня бить, требуя денег.
— Подожди. Он-то откуда знает про деньги?
— Три миллиона планировалось поделить на троих. Между папой, мной и им.
— Вы, случайно, в газетах не разместили объявление о своих намерениях, а то, может, еще пара-тройка родственников и соседей придет?
— Нет. Больше никто не знает.
Шеф смотрит на меня как на идиота. Развожу руками, пожимаю плечами.
— Ну да. Такое ощущение, что в соседней комнате сидит двоюродная сестра сводной бабушки соседа из первого подъезда. И тоже денег хочет.
На полу тело стало подавать признаки жизни.
— Отпустите меня!
— Ты торопишься, реинкарнация Энгельса в новой ипостаси. Тот тоже любил деньги, но говорил, что он за всеобщее равенство и братство. Ты, полагаю, бил свою племянницу из чувства солидарности с трудовым народом Нигерии?
— Нет. За деньги.
— Ну давай, рассказывай.
— Поднимите меня. Кровь приливает к голове, приходится говорить, тем самым усиливается кровоток. Это может привести к микроинсульту.
— Ты-то откуда это знаешь?
— Я — физиолог.
— Дальше.
— Принимал участие в исследовании и испытании нового штамма.
— Ясно. Как ты-то туда попал?
— Я работал в фармацевтической компании. Отслеживал воздействие вируса на организм.
— Ну и как? Отследил?
— Да! Это нечто потрясающее! Такого мир еще не видел! — Даже из-под тряпки слышался довольный, восхищенный голос.
Я обратился к Инне:
— Быстро отвечай! Откуда Фридрих узнал про информацию?
— Он был в деле.
— Каким образом? Быстро говори! Только честно!
— Когда отец узнал про то, что японцы привезли готовые образцы, то обратился к брату.
— И кто у нас брат? Кем работает?
— Я — физиолог, — раздался голос с пола.
— И что? Что дальше?
— На фармацевтическую компанию, где я работал, привезли образцы. Я занимался исследованием, проверял, как они будут воздействовать на людей.
— Ясно. Подробности потом. Кратко. Суть!
— Я похищал понемногу вирус.
— Не понял. Как?
— Вы же сказали, что без подробностей. Рассказывать долго и нудно. Обманывал.
— Дальше.
Связанный на полу резко дернулся, пытаясь освободиться.
— Mon ami! Quelle entrechat vulgaire? [2] Мой друг! Что за пошлые антраша? ( фр. )
— спросил генерал.
Командир вязал сам и поэтому был спокоен. Генерал в командировках приохотился к посещению театров. Да и в Москве часто ходил. Некоторые горячие головы даже думали, что старик умом тронулся. Но он следил за мимикой, жестами артистов. Перенимал опыт. Старый разведчик любому маститому актеру мог преподать мастер-класс. Что может произойти с актером в случае фальшивой игры? Самое позорное — освистают, пусть даже выгонят из театра за профнепригодность. А у разведчика все иначе. Он под срыв может поставить операцию и погубить не только свою жизнь, она не стоит полушки, а агентуру и многоходовую комбинацию. Вот это и страшно. И поэтому контролируешь себя всегда. Везде. Даже когда спишь. Гостиничный номер, квартира могут быть оборудованы средствами фиксации. И вот ты во сне что-то бредишь, говоря на чисто русском языке. А по легенде ты — местный житель, причем коренной. И зовут тебя Джон Смит, а не Иван Кузнецов. Не положено Джону Смиту говорить во сне по-русски. Или, может, по легенде, тебе необходимо пригласить проститутку в номер или у нее заночевать. Выпили, занялись тем, чем положено, а ты болтаешь лишнего во сне.
Зачем у проститутки ночевать? Да затем, что рядом с ее квартирой, под подоконником в подъезде оборудован тайник. И ты должен снять его или заложить в строго определенное время. И крутись, как хочешь, но твое поведение не должно вызвать ни у кого ни тени сомнения!
А бывают ситуации похуже. Это когда тебе устраивают проверку. Нужно приехать, поселиться там-то, заложить-снять-сделать метку и пр. А только твой номер, как кекс изюмом, нашпигован аудио— и оптическими «насекомыми». И через номер сидит группа контроля, хронометрирует тебя, слушает, наблюдает, а потом всю информацию сдаст в Центр. Там уже группа «товарищей» оценивает все твои жесты, поведение, как спал, как вытирал за собой в номере «пальцы». Все в мельчайших деталях. И справку-меморандум на стол командирам. В лучшем случае «спишут в обоз», и станешь бумажным клерком, будешь сидеть с девяти до восемнадцати в Офисе, выполняя работу, которую не будешь понимать. Из мозаики чьих-то операций станешь отрабатывать маленький кусочек, не понимая, как он связан с другими кусочками головоломки. Это самое страшное наказание для «полевого разведчика». (Есть еще аналитические разведчики.)
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу