Владимир Моргунов - Серый кардинал

Мощная жесткая лапища Бирюкова охватила затылок жертвы и так ловко толкнула ее внутрь салона, что тело жертвы буквально влетело на сиденье. И в то же время посыл был настолько точен, что тело, во-первых, не соприкоснулось с автомобилем, и, во-вторых, не улетело слишком далеко. Даже если бы это тело не встретило на пути препятствия в виде коленки Клюева, оно все равно не улетело бы в противоположную дверь.

— Ну-ну, — утихомирил Клюев неизвестно кого — то ли Бирюкова, то ли расположившееся у его левого бока тело. И тут же он прикрикнул:

— Ходу, ходу, ходу!

Ненашеву не надо было напоминать. Автомобиль понесся вниз по улице с веселым ревом, проскочив под только что зажегшийся желтый свет и увильнув от столкновения с другой иномаркой, за рулем которой, разумеется, сидел «крутой парень», ну просто не мыслящий себя передвигающимся без превышения скорости.

— Тихо, тихо, тихо, — почти в унисон клюевскому «ходу, ходу, ходу» произнес Бирюков, успокаивая похищенного.

Он, по-прежнему сжимал загривок Голубова правой рукой, сжал его левую руку чуть выше локтя большим и средним пальцем левой руки. Голубов слабо простонал и сомлел.

— Вот так-то лучше, — наставительно прокомментировал Бирюков.

Уже на выезде из города им махнул жезлом гаишник, стоявший рядом со служебными «Жигулями».

— Привет жене и теще, — сказал Ненашев. — Чао, милый мудачок. Гнаться не советую, побереги бензин. А номерок запиши, запиши. И по рации передай. Может быть еще такой же козел, пасущийся на асфальте, встретится.

Он чуть опустил стекло в дверце рядом с собой. Утренний прохладный воздух ворвался в салон, сорвал жидкие пряди с лысины Голубова, зажатого между Клюевым и Бирюковым на заднем сиденье.

Умильная получалась картинка — словно два ангела, взяв под руки грешную душу, уносили ее с не менее грешной земли.

Не доезжая примерно двух километров до следующего предполагаемого поста ГАИ, Ненашев свернул на грунтовую дорогу.

— Что-то мне эта гонка по степи напоминает, джентльмены, — промурлыкал он себе под нос. — По-моему, такое с нами уже происходило когда-то.

Впереди показался лес, настоящий лес, редкость для здешних степных мест. Дорога взбежала на пригорок, а потом сразу нырнула между деревьев. Почувствовался терпкий запах коры и молодых листьев.

Колея, наезженная еще в прошлом году или даже в позапрошлом, поросла свежей травой с длинными бледноватыми стебельками и была едва различима. По корпусу автомобиля беспрестанно хлестали ветки. А Ненашев ехал столь же уверенно, как если бы катил по загородному асфальтированному шоссе.

Потом дорога — колеи на ней практически не существовало уже — пошла вверх.

«Лэнд ровер» взлетел на холм. Впереди открылась далекая степь, до нее было километра два лесного пространства.

— Стоп! — скомандовал Клюев.

Ненашев затормозил, одновременно сворачивая на небольшую полянку, окруженную кустами боярышника и молодой порослью кленов.

— Выходим.

Бирюков достаточно бесцеремонно сграбастал пленника за шиворот и выволок его на вольный лесной воздух. Это ему удалось без труда — пленник был росточка среднего, в плечах узковат, да и возраста уже почтенного — за пятьдесят. Небольшое яйцевидное пузцо атлетизма ему не добавляло.

— Куда его? — спросил Бирюков. — На пенек посадим или сразу вешать будем?

— Пока что на пенек, — махнул рукой Клюев. — А там посмотрим на его поведение. Обыщи его.

Бирюков обыскал. Оружия у Голубова не оказалось.

— Голубов Вениамин Александрович, старший следователь областной прокуратуры, юрист 1-го класса, верно? — спросил Клюев.

— Сходится, — Бирюков подал ему удостоверение, извлеченное из кармана пленника.

— А могли бы и обмишулиться. Ладно, Голубов, начнем разговор, — Клюев осторожно присел, сначала опустившись на колени, а потом на пятки, расположившись в позе, которая Дальнем Востоке называется дза-дзен. — Не хотите разговаривать? Ну что же вы — такой резвунчик. Узнаете себя?

Он вытащил из нагрудного кармана своей рубашки несколько фотографий и швырнул их в траву перед Голубовым. Тот наклонился, движимый естественным, просто рефлекторным любопытством, и вдруг испуганно отпрянул.

— То-то, голубь сизый, понимаешь, что это не фотомонтаж. Статью за подобные развлечения сняли, но начальство твое наверняка не поощряет сексуальные отклонения. Разве что только в том случае, когда само «на ковер» вызывает на предмет «отжарить». Возьми карточки на память, голубь сизый, любовничков своих порадуешь. Так, теперь переходим к делу. Мы тебе, извращенец, будем задавать вопросы, ты на них должен отвечать. В случае, если будешь кочевряжиться, мы тебе удовольствия не доставим — то есть, трахать не будем. Не для того тебя сюда везли, не обольщайся. А вот вздернуть на ближайшем суку можем запросто. Ты понимаешь, сукин сын, что если мы смогли проследить твои эти… кувыркания, о чем даже мало кто из твоих знакомых даже догадывается, то уже в следующий раз — если сейчас не повесим — из-под земли достанем?