Михаил Нестеров - Тайная тюрьма

— На посту есть моторная лодка. Она на ходу?

— Думаю, да.

— Пошли пару-тройку человек в деревню. Пусть они найдут Бабангиду и пустят ему пулю в голову!

— Отличная идея, Рэй! Я так долго ждал этого задания...

— Этот мешок с дерьмом не выходит на связь, он мне все нервы вымотал! Он, судя по всему, пустился за Гловер.

— Может, он напоролся на второй отряд русских?

— Ой, мне сейчас не до приколов, Рэй!

Бриджес проследил взглядом за моторной лодкой. Он сделал больше: разбил свой отряд на равные половины и отправил в поселок семь человек. Они сидели в деревянной лодке, которая уже несколько лет помогала в патрулировании этих мест. У нее был один недостаток: ее винт, работающий от стационарного мотора, то и дело наматывал водоросли. Патрульные обзавелись на этот случай специальным шестом с изогнутой нижней частью, похожей на косу. Он легко удалял траву с вала. Лишь в крайнем случае кто-то из «тюленей» залезал в воду и срывал водоросли руками.

Рэй уже в который раз самостоятельно пытался выйти на Бабангиду. Нет, молчит, сукин сын.

Бриджес не преминул попенять Веллеру. Однако его просьбы оставить вертолет близ лаборатории оказались не услышанными. Вот сейчас «Найт-Хок» с дальностью действия 460 километров и продолжительностью полета свыше двух часов оказался бы как нельзя кстати. Вместо этого функции разведывательного средства передвижения взяла на себя многострадальная лодка.

Мишель было все равно, куда и зачем направляется диверсионный отряд Блинкова. Главное, она теперь не одна; а спокойней ли с ними — вопрос так не стоял. Она вслушивалась в мелодичную русскую речь и не могла отделаться от мысли, что все пятеро спецназовцев шепелявые.

Вот уже с четверть часа они идут вдоль берега, обходя затоны и болотистые губы стороной. Мишель несет свою сумку, с которой, слава богу, ничего не случилось.

Она привыкла видеть американских спецназовцев полностью экипированными. Каждый на любом задании таскал здоровенный рюкзак. Русские представляли собой легкую пехоту. Минимум еды и воды. Все необходимое разместилось в разгрузочных жилетах и походных ранцах. Может, они многого недоговаривают, резонно предположила американка. Трудно представить, что их командование не обеспечило им эвакуационный коридор. Мишель, всесторонне изучая военную тему, могла точно назвать, сколько российских военных наблюдателей, офицеров штаба и связи входят в состав сил ООН. Это девять групп общей численностью девяносто человек. На Ближнем Востоке — пять, в Западной Сахаре — двадцать пять, в Восточном Тиморе — два, в Либерии — три. Правда, недавно в Бурунди Россия направила около сорока человек. Российские наблюдатели в Браззавиле могли участвовать в заключительной стадии операции. У них парк в пять вертолетов «Ми-8», раскрашенных в бело-синие цвета ООН.

Она догнала Блинкова и тронула его за локоть.

— Вы ничего не знаете обо мне. Я вам могу помочь.

— Ну разумеется. Если будешь молчать. Я взял тебя на следующих условиях: ты не задаешь вопросов и выполняешь распоряжения любого бойца моей команды.

— Ты забыл зачитать мне мои права.

— Бога ради. Ты можешь отстать и валить ко всем чертям.

— Я специализируюсь по секретным тюрьмам ЦРУ. Послушай, что я скажу. — Мишель тщетно пыталась подстроиться под шаг командира группы, отчего не разговаривала с ним, а буквально бросала ему в спину: — Это было год назад. В Ираке. Район дислокации тюрьмы «Кэмп Букка» — пригород Басры. Я познакомилась с офицером охраны. За новенький джип «Шевроле», который дожидался его в Америке, он устроил мне встречу с одним из узников лагеря. Офицер поставил мне условия: никаких диктофонов, фото и видеокамер. Он разрешил мне взять лишь блокнот и карандаш. Этот узник числился в списке террористов, находящихся на свободе. Официально его разыскивали спецслужбы всех стран, входящих в коалицию по борьбе с международным терроризмом. Я узнала его по многочисленным фотографиям, публикуемым в прессе, в Интернете. Его часто показывали по телевизору. Он поменял множество тюрем. В Ирак его привезли для того, чтобы он на фоне горящих нефтяных скважин в очередной раз обратился к братьям по оружию не прекращать «священной войны против неверных»... Потом со мной связался по телефону тот офицер. Это было недавно. Он сказал всего несколько слов: «Он умер. Его держат в рефрижераторе». Понимаешь, мертвого террориста держат в замороженном состоянии. Его труп в нужный момент покажут по ТВ и дадут комментарий: вчера в результате спецоперации был уничтожен такой-то террорист. Хотя он полгода провалялся в холодильнике.