Михаил Нестеров - Слабое звено

«Обложка» ласкала глаз:

Совершенно секретно

Федеральная служба безопасности РФ

Управление военной контрразведки

В/ч...

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Категория: Агент

Псевдоним: Вергилий

Устроившись на заднем сиденье служебной «Волги», Прохоренко развязал тесемки и раскрыл папку...

Первое, что бросилось в глаза, – название: «Сельская жизнь». Газеты. Небольшая пачка с намеком на земледелие и уйму свободного времени.

Когда и каким образом Марк осуществил подмену, было уже неважно. Главное в другом – все документы, начиная с установочных данных и заканчивая последним листом, за подписью оперуполномоченного или начальника отдела, с указанием, сколько в деле подшито и пронумеровано листов, плюс номерная печать войсковой части, оказались в руках Марковцева. Все управления именуются войсковыми частями, даже ГРУ носит этакий половинчатый номер – 44388.

Потянув за тесемки, генерал практически запустил таймер этой мощной бомбы, но время срабатывания запала знал лишь Марк.

Что мог сделать генерал? Ему передали папку, которую он просил; взял и ушел. Он любил это выражение – вешать собак, которое в свое время как нельзя кстати подошло к Андрею Овчинникову. Теперь не на кого повесить хотя бы одну собаку, а в профильном отделе военной контрразведки окончательно и бесповоротно, определятся: генерал Прохоренко – начальник управления оперативной разведки ГРУ, конкурент и до некоторой степени противник.

Но генерал не был бы контрразведчиком, если бы не обладал способностью быстро успокаиваться и находить в относительном покое ответы на те вопросы, которые еще несколько минут назад казались трудноразрешимыми. Ведь Марковцев – одиночка, размышлял Борис Викторович, за ним нет ни одной организации – политической или финансовой, заинтересованной в свержении со своего кресла гэрэушника. Только при мощной поддержке удар Марковцева достиг бы цели. Атак... «Ну, сменю я один кабинет на другой, и все. Какой-нибудь горожанин прочтет статейку и ничего не поймет в ней. Зачем и почему генерал таскал за собой из одной управы в другую агента? Человек сведущий, а значит, близкий по роду к спецслужбам, сразу определит: пустая подстава. А кому она выгодна, если я останусь на месте или чуть подвинусь? Да никому. Выходит, компромат – „утка“?» Да, если только не предупреждение. В этом случае тот же сведущий человек призадумается над тем, что еще могут «слить» на «управляющего» оперативной разведкой ГРУ.

Однако к тому явно тревожному времени генерал приложит все силы, чтобы обнаружить папку, выйти на Марка, этого фабриканта-одиночку, чья мануфактура оставляла желать лучшего. И не такие дела пропадали вдруг из высоких кабинетов. Из Генпрокуратуры исчезали целые тома.

«А если конкретно, – напоследок подумал генерал, – то таскал я Марка за собой по роду службы, потому что нужен мне был именно такой агент, как Марковцев. Неважно, из тюрьмы я его вытащил или откопал в навозе».

Как бы то ни было, в душе еще долго останется тревога, неустроенность, чёрт бы побрал Марка! Сейчас же смятение переплелось с каплей самодовольства: генерал, включив воображение, сравнил себя с Эйнштейном. Может, в момент написания бессмертных формул («Воображение важнее, чем знание») великий физик находился в подобном состоянии?

Как бы то ни было, думал он больше о собственной безопасности, забывая о крупных неприятностях, грозящих всему управлению. Может, глобальные неприятности прятались за собственной виной и оттого генерал внутренне не мог принять их на свой счет или хотя бы как-то разделить ответственность?

В этом случае воображение преобладало над знанием.

В карман к издыхающему Гиббону Сергей не полез – денег было достаточно, чтобы пару-тройку дней не попадаться на глаза московской милиции. Все оперативники оказались людьми состоятельными. Служа отечеству, зарплату, видимо, получали в валюте. Рублей в бумажниках – не хватит на проезд на автобусе, зато долларов – в среднем подвести в каждом портмоне.

Ресторан на Тверской – самое удобное место, чтобы прийти в себя и отдохнуть, место, где богатые посетители больше озабочены своими персонами, официанты – деньгами клиентов, милиция – кошельками проституток.

Перевязав кровоточащую руку носовым платком и скрыв перевязку под манжетой рубашки, Сергей окончательно привел себя в порядок в туалете ресторана. Небрит – это даже хорошо. Излишне бледен – известный признак аристократичности.