Александр Тамоников - Придворные отморозки

Четверка разошлась по углам, оставив Егора посередине. Астафьев напрягся, полностью переключив себя на бой. Кроме четырех человек, которых он должен вырубить, никого и ничего для Егора сейчас не существовало. И он знал, что ему делать.

Вишняков осмотрел арену предстоящей схватки, откинулся в кресле, коротко бросил:

— Бой!

Четверка, как ожидал Егор, не бросилась сразу на одиночку, решив, видимо, разыграть спектакль перед своим боссом, уверенная в том, что этот хоть и подготовленный, но заранее обреченный мужик серьезной угрозы для них не представляет. И этой самоуверенностью все четверо совершили роковую ошибку.

Егор, в отличие от них, не стал ожидать нападения. Он сам пошел в атаку. Направив ее в неожиданном направлении — назад. Он в один прыжок оказался у бритоголового, занявшего позицию с тыла и меньше других ожидавшего подобного маневра. Секундным его замешательством и воспользовался Егор, мощным ударом в нос отбросив на стену. Раздался глухой стук. Кроме полученного нокаутирующего удара, бритоголовый разбил себе затылок о бетон и медленно осел, обливаясь кровью. Астафьев, тут же развернувшись, бросился на того, кто находился впереди, отбив на лету удар, который все же попытался нанести правый боец. Передний же выставил перед собой колено, еще мгновение, и, разогнув ногу, он встретит Астафьева прямым ударом. Но Егор, резко остановившись, развернулся вокруг оси и врезал правой ступней в голову тому, что находился справа. Нанес в тот момент, когда рука, наносившая не нашедший цели удар, находилась на излете, и противник был открыт. Незадачливый боец со сломанной переносицей отлетел к креслу Вишнякова. А передний, продолжая прием, сделал холостой выпад ногой. Она, не найдя точки соприкосновения с целью, потянула за собой все тело вперед. Противник потерял равновесие и был занят тем, чтобы его восстановить. Егор уже присел и кулаком левой руки нанес удар в промежность. Паренек охнул, схватившись за свои яйца, и оказался между Астафьевым и качком, наконец решившим пойти вперед. Егор ударом в горло скрючившегося от боли в промежности бойца отбросил в сторону.

По времени схватка не продолжалась и минуты, а справедливость была восстановлена: против Егора остался один противник. Зато какой! Самый желанный. Качок, ставший свидетелем такой мгновенной, убийственной атаки со стороны Астафьева, подрастерял уверенность в своих силах. И это легко можно было прочесть в его глазах. А значит, еще не вступая в бой, он уже проиграл. Но не просить же ему пощады на виду у босса? Это смерти подобно! Поэтому, явно пересилив себя, он, вдруг дико закричав, бросился на Егора. В руке мелькнуло лезвие ножа.

Вишняков среагировал мгновенно, увидев оружие в руках своего человека. Он встал и крикнул:

— Брек!

Но качок ничего не слышал и не видел, кроме ненавистного мужика.

Егор спокойно дождался, когда парень сблизится с ним, уловил движение вооруженной руки. Качок решил бить сбоку. Астафьев сделал шаг навстречу, остановил удар предплечьем левой руки. Тут же, блокировав запястье врага, дернул его руку влево и назад, одновременно рванув ногу качка вверх. Тот упал на спину, нож отлетел в сторону.

— Брек! — уже спокойней дал команду Вишняков, полагая, что все закончилось.

— Брек так брек, — ответил Егор и тут же, нагнувшись, нанес смертельный удар средним пальцем качку под кадык.

Тот дернулся, захрипел, дыхание перехватило, изо рта показалась пена.

— Я же приказал остановить бой! — взвился Вишняков.

— Извините, Дмитрий Петрович, — так же спокойно, будто ничего не произошло, ответил Егор, — не хотел я. Инстинкт на оружие, наверное, сработал. Как-то само собой получилось.

— Получилось! — сплюнул на пол Вишняков.

К забившемуся в предсмертных судорогах качку подошли Вишняков, Карельский и Трунов. Последний махнул рукой, сделав вывод:

— Это конец!

— «Получилось», — передразнил Егора Дмитрий Петрович. — Труп получился!

Егор стоял в стороне, разминая руки. Качок вскоре затих, в палату вошла Лариса. Она принялась осматривать выведенных из строя бойцов Вишнякова, бросив при этом на Астафьева восхищенный взгляд. Хоть кто-то рад его победе!

Качка вынесли. Вишняков, стоя посередине зала, спросил у женщины:

— Что с этими, Лариса?

— У двоих сложные переломы. Третий ничего, но сильный ушиб интимного места, долго бедняге теперь кровью писать. Плюс ко всему прочему у всех сотрясение мозга.

— Откуда ему взяться-то, мозгу? — пренебрежительно охарактеризовал своих поверженных бойцов Вишняков. — Ну ладно, везите их в клинику. И чтобы никто и нигде слова не проронил. К кому везти, знаете. Андрей, это тебя касается. Организуй госпитализацию этих придурков.