Сергей Самаров - Кавказский пленник XXI века

Мы с дядей Васей и с Василием прислушивались к голосам в переговорном устройстве, когда Ананас сказал:

— Вертолеты, матерь их!

Вертолеты еще не появились на горизонте, но уже слышался шум их двигателей. Все мы невольно вжались в землю и постарались стать прозрачными и невидимыми. Тем не менее я быстрее других сообразил, что, пока вертолетов нет, следует продолжать наблюдение, тем более что переговорное устройство доносило до нас какие-то возбужденные голоса. Место, где сконцентрировались спецназовцы, не было видно с нижней позиции на нашем холме, то есть с точки, где сидели бандиты, но прекрасно просматривалось от нас. И я в бинокль хорошо рассмотрел, как между холмами на соединение с «краповыми» и армейским спецназом подошел большой отряд полицейского спецназа.

— Товарищ полковник, звук добавьте, — попросил я.

Карамзин добавил в переговорном устройстве звук, хотя на полную мощность его все же не включил, и мы отчетливо услышали знакомый уже нам голос майора Алимпашаева. Майор при разговоре слегка повизгивал, но чувствовал себя, похоже, очень уверенно.

— Ты кто такой, старлей, чтобы здесь свои условия ставить?

— А вы кто будете, товарищ майор? — спросил в ответ старший лейтенант Родионов.

— Я командую операцией по ликвидации банды.

— Вы — майор Алимпашаев, я правильно понял?

— Да, я — майор Алимпашаев. И если ты, старлей, будешь пытаться здесь командовать, я тебя просто отстраню от участия в операции и поставлю над твоими людьми своего человека.

— Невозможно, товарищ майор, — проговорил Родионов спокойно и с какой-то уверенностью в голосе, которая даже мне передалась.

— Ты так думаешь? И почему же невозможно?

— Потому что вы уже не командуете операцией.

— Кто это меня отстранил, хотел бы я знать? Мне приказал лично заместитель министра внутренних дел республики. Я сам с ним по телефону разговаривал.

— Человек, содержащийся под стражей, то есть задержанный, не может командовать боевой операцией.

— Ты о чем говоришь, старлей? Кто находится под стражей? Кого задержали?

— Вы, товарищ майор, под стражей. Вас задержали, скоро предъявят обвинение и, я думаю, арестуют. Поэтому попрошу вас сдать оружие.

Я слушал разговор, не отрывая глаз от бинокля, и хорошо видел, как два автоматных ствола уткнулись майору Алимпашаеву в спину, а старший лейтенант армейской разведки снял с его плеча ремень «тупорылого» ментовского автомата. Другие бойцы спецназа ГРУ встали стеной между командирами и полицейским спецназом. Автоматы смотрели на полицейских.

Но Алимпашаев, хотя физического сопротивления не оказывал, все еще не сдавался.

— Что за херню ты тут городишь, старлей? Я тебя здесь же уничтожу! Кто ты такой, чтобы меня арестовывать?

— Я выполняю просьбу спецназа ФСБ о задержании преступника.

— Я не принимаю твоих полномочий. Где твой спецназ ФСБ? Пусть появятся тут и сами арестуют, а на твое желание я плевал! Сейчас прикажу своему спецназу, и… Аллахбердыев! — позвал майор. — Быстро…

Бинокль был слабым, но я все же увидел короткий удар, который заставил Алимпашаева замолчать и сесть на землю.

— Старлей, ты не перебарщиваешь? — спросил командир «краповых».

— Я выполняю приказ. При этом не допускаю, чтобы преступник дал команду полицейскому спецназу. Он уже не имеет на это право.

— Я в твоих правах сомневаюсь, старлей, — недоверчиво произнес «краповый» капитан.

— Слышишь вертолеты?

— Слышу. Их давно обещали. Вертолеты МЧС. Но надобности в них уже нет.

— Это не вертолеты МЧС, это два боевых вертолета «Ночной охотник» подчинения спецназа ГРУ и военно-транспортный вертолет. Он доставляет сюда спецназ ФСБ. Мои полномочия подтвердятся сразу, как только этот вертолет приземлится.

— А зачем «Ночные охотники»?

— На случай какого-то конфликта. Прикрытие для моего взвода.

В это время капитану позвонили. Он отвечал грубо и коротко, и разговор долго не длился.

— Старлей, твои полномочия подтверждены. Мой отряд передан в твое подчинение. Операцией дальше командуешь ты.

«Переговорка» донесла какие-то возмущенные крики. Бинокль показал, что кто-то из полицейского спецназа хотел было силой прорваться к Алимпашаеву, однако солдаты спецназа ГРУ никогда не стеснялись проявлять жесткость, тем более против ментов, и не смотрели на звания. Мне не было слышно, что сказал своим бойцам «краповый» капитан, но он дал, судя по жесту, какую-то команду, и его бойцы встали в разделяющий строй вместе с солдатами.