Александр Тамоников - Солдат, который вернулся

— Но ты хоть скажи, Рома, получилось с работой-то?

— Получается.

— Ну и слава богу. А Катьке твои слова я передам, не сомневайся. Сейчас домой зайду и скажу.

— Вот и ладно.

— Ты обедал? А то Марина щей наварила, за неделю не съесть.

— Обедал, спасибо.

— Может, вечерком по граммулечке?

— Нет, Петрович, обойдемся без граммулечек.

— Ну, как хочешь, а я выпью. Я, Рома, на эту жизнь новую трезвым глазом смотреть не могу. На выкрутасы дочери и оханье жены тоже.

— А ты попробуй, вдруг получится?

— И пробовать не буду. Мне это на хрен не надо.

— Давай!

Николаев вернулся домой. В углу на старом кресле лежали рубашка, джинсы, нижнее белье, носки, прикрытые спортивной майкой. Все это надо было стирать, да и куртку почистить.

Прапорщик тяжело вздохнул, достал из-за печи корыто, поставил на табурет, рядом примостил пачку стирального порошка. Он переоделся в спортивный костюм, взял в сенях ведра, сходил к колодцу, принес воды. Роман бросил белье в корыто, стал читать инструкцию по применению импортного порошка, и тут в дверь тихо постучали.

— Открыто! — крикнул он.

В комнату вошла Екатерина.

Николаев отложил в сторону пачку порошка и проговорил:

— Вот изучал инструкцию, сколько нужно засыпать этой массы. Хорошо, когда есть стиральная машина.

— Здравствуй, Рома, — в ответ сказала Екатерина.

— Извини, здравствуй.

Женщина стояла на входе, прислонившись к косяку.

— Зачем звал? Насчет работы?

— Проходи, поговорить надо.

Екатерина прошла в комнату, присела за стол.

— Я слушаю тебя.

— В общем, так, Катя, работу для тебя нашли. Точно не знаю где, но в каком-то гипермаркете.

— Не уверена, что справлюсь. В этих столичных магазинах столько народу, и каждый со своими претензиями!

— Ты сначала пройдешь подготовку, стажировку, а уж потом встанешь за прилавок. У тебя все получится, ты человек коммуникабельный.

Екатерина невесело усмехнулась и осведомилась:

— Ты намекаешь на то, что с мужиками быстро схожусь?

— Я о том, Катя, что ты умеешь общаться с разными людьми.

— Ладно, с этим понятно. Меня, как я вижу, не собираются спрашивать, хочу ли я работать продавцом или нет. Ну и пусть. Я привыкла, что многое за меня решают другие, даже если их не просят. Жить-то где буду? В общаге какой-нибудь за половину зарплаты?

— Тут два варианта. Есть общежитие, но не какое-нибудь, а нормальное, семейное, за небольшую плату и со всеми удобствами. Конечно, соседей там у тебя будет побольше, чем в обычных жилых домах.

— Ясно. Какой второй вариант?

— Жить у меня.

— Что? — Екатерина изобразила удивление. — У тебя? В качестве кого? Содержанки, домработницы, женщины для утех?

Николаев с силой ударил кулаком по столу, от чего Екатерина вздрогнула.

— Ты прекратишь ерунду молоть? Специально, что ли? Какая содержанка, домработница, женщина для утех? Я предлагаю тебе жить вместе.

— С чего это вдруг? То гонишь из дома, то зовешь в постель.

— Во-первых, я не гнал тебя, во-вторых, спать со мной или нет, решать только тебе. Приставать не собираюсь. Да и видеть меня ты будешь редко.

— А как же соседи? Что мне говорить им? Тебя они наверняка знают, а вот кто для них буду я? Кем мне представляться? Сестрой двоюродной?

— Женой!

— Чего? Ну и рассмешил!.. Сам-то подумал, что сказал?

— Подумал. Обещать ничего не буду, поживем — посмотрим.

— Что посмотрим, Рома?

— Да чего ты душу рвешь? А то не знаешь?

— Представь себе, не знаю. Ты, оказывается, непростой человек. Это мы в селе все такие, как пять копеек, а ты другой. Как же я могу знать, что у тебя на уме?

— Что ж, хочешь напрямую, пожалуйста. Ты симпатична мне, я небезразличен тебе, нам хорошо вместе. Есть ли у меня к тебе любовь, не знаю, но сейчас уверен в том, что жить с тобой смогу. И это главное.

— Он сможет?! — воскликнула Катя. — А ты спросил, смогу ли я?

— Ты тоже сможешь и хочешь этого. Не надо ничего говорить. Если хочешь, собирай вещи и переходи ко мне прямо сегодня. Или же будь готова в понедельник, в шесть часов утра выехать в Москву, а до этого определись, где намерена жить. С нами поедет Гусь. Подбросим его.

Екатерина посмотрела в глаза Николаеву и сказала:

— А если я откажусь ехать в Москву? Работу и в районе найду. Мне много не надо, одной-то.

— Тогда привезу документы обратно и живи как хочешь. Насильно мил не будешь, настаивать на чем-то не стану. У меня серьезная работа впереди. Мне не до того, чтобы уламывать капризную бабу. Остальное за тобой, а мне стирать надо.