Георгий Полевой - Нежить. Доктор Смерть

Тяжело пришлось во времена инквизиции: 100–1100 годы вашей эры… Тысячелетие Темных веков. Хотя поначалу для меня и таких, как я, все складывалось отлично. «Сон разума порождает чудовищ!» — вот мы к тому и пришли. Вместе с чудовищными эпидемиями чумы, дьяволопоклонничеством, вместе с беспощадной битвой Христианства и Язычества за души мелких, темных и запуганных людишек. Я поселился в одной из деревушек на Рейне и предавался кровавому разврату…

Но инквизиторы сжимали огненное кольцо вокруг нас — реальных исчадий и извечных ваших ночных страхов. Принято считать, что инквизиция повинна в массовых казнях, убийствах сотен и тысяч ни в чем не повинных людей, только лишь подозреваемых в колдовстве. Поверь мне, как очевидцу тех далеких событий, о которых ты даже представления не имеешь, — во многом инквизиторы были правы!

Те грани зла, те грани темной человеческой натуры выявились как раз в тысячелетие Темных веков. Были религиозные фанатики, истово верившие в Иисуса Христа, и фанатики — приверженцы различных форм европейского язычества. И верования эти были далеко не безобидны. Те самые кельтские жрецы-друиды, которых представляют хранителями леса и чуть ли не первыми представителями «зеленого движения», на самом деле практиковали гадание по внутренностям животных. А в особых случаях, когда требовалась точность предсказания, они своими изогнутыми серпами вскрывали брюхо и грудную клетку и людям! И гадали на человеческих внутренностях!

А кроме этого были дьяволопоклонники и ведьмы, которые по-настоящему сношались с козлами! Люди фанатично верили в бога, но также фанатично верили и в его противоположность. И вера в дьявола заставляла их вытапливать жир из некрещеных младенцев, приносить в жертву особо извращенным образом юношей и девушек.

Ведь даже Джордано Бруно сожгли на костре вовсе не из-за его астрономических теорий. Он в те времена открыто проповедовал гомосексуализм и утверждал, что поддерживает сношения с Сатаной!

Так же было уничтожено и немало вампиров. Именно тогда мы и стали учиться еще более тщательно скрывать свою сущность, мимикрировать, выживать.

Позже, уже в эпоху Возрождения, мы, вампиры, стали осваивать новую для себя среду обитания — города. Да, конечно, и в Древнем мире многие из нас жили в Афинах, Капуе, Риме, Тессалонике, в Фивах. Но по сравнению с бурным ростом Венеции и Италии, Англии и Франции то было лишь бледное подобие. Именно тогда вампиры и сблизились с людьми настолько, что стали их темным альтер-эго в современной, городской цивилизации.

Мы стояли с вампиром Генри на крыше его пентхауса, на вертолетной площадке. Рядом покачивалась от ветра легкая стеклопластиковая «стрекоза». А под нами простирался огромный, сияющий мириадами огней город. Жизнь здесь не утихала ни на миг. Из рассказа Высшего вампира я уяснил и еще одну любопытную вещь. Точнее, я знал ее и раньше, просто не обращал внимания.

С развитием человеческой цивилизации становилось все меньше глухих деревень и прочих «медвежьих углов», где вольготно себя чувствовали «бабушкины страхи» и всяческие суеверия. Электрический свет уничтожал призраки прошлого: легенды об оборотнях и оживших мертвецах. Он сглаживал острые грани черного обсидиана зла.

И вместе с тем именно электрический свет в бетонных дебрях и потаенных закоулках современных городов вызвал к жизни полночные исчадия крови! Мы пересекли черту, называющуюся терминатор — линию раздела дня и ночи. И ступили во мрак. И обсидиановые грани зла снова заиграли дьявольским светом.

А новые витки развития человеческой цивилизации позволили освоить такие сферы сокровенного, как переливание крови, криминальные аборты и незаконная торговля человеческими органами, «черная трансплантология».

Оба мира: наш и вампирский, неуклонно сближались. И нужно, к сожалению, признать, мы сами порой провоцировали вампиров.

— К чему моральные нормы и правила, если они постоянно нарушаются? Причем вами же, людьми. Теми, кто их устанавливает. Да, я не могу жить без человеческой крови. Более того — я люблю кровь! Я буквально без ума от крови! Но не убиваю больше, чем мне нужно. По отношению к людям, несомненно, я безжалостный хищник! Но вот только кто вы по отношению друг к другу?

— Это — другое. Мы не охотимся за себе подобными из-за мяса или крови. Или ты имеешь в виду войны?

— Нет, ты и тут не прав, че-ло-век. Я имею в виду биологическую составляющую вашей сущности, которая позволяет вам убивать друг друга. В своем труде «Криминальная армалогия» известный милиционер, правовед и криминальный писатель Даниил Корецкий выдвигает интересную версию, почему люди так легко пускают в ход оружие. Дело в том, что человек лишен природного оружия: клыков, когтей, яда. Поэтому-то и ограничительных механизмов у него нет. Ведь волки или ядовитые змеи очень и очень редко наносят себе подобным смертельные раны в спорах за самку для спаривания или за территорию. Скорее всего, они определяются в процессе своеобразного «рыцарского поединка», кто проигравший, а кто победитель.