Георгий Полевой - Нежить. Доктор Смерть

— Работаю… — туманно ответил я. Тема моих работ была весьма расплывчата и пугала результатами. Лучше до поры до времени никому о них не знать. — А ты чем занимаешься?

— Расширяю бизнес. Сейчас веду переговоры с «Браунингом», хочу стать их официальным торговым представителем на российском рынке.

— Ну, ни пуха…

— К черту…

Снова звякнули рюмки с истинно русским напитком.

Мы оба понимали друг друга и без слов. Все, что мы делали, — только ради своих близких, жен и детей.

Наука стала для меня отдушиной. Но и она была весьма специфичной — основанной на тех наработках, которые сохранились еще со времен моей «полночной практики», когда я лечил вампиров. У меня накопилось огромное количество данных, но вот систематизировать их и более подробно изучить все не получалось. Но теперь времени хватало.

Сотни графиков, диаграмм, распечаток, протоколы хирургических операций и исчерканные листки с «ветвистыми» формулами сложных биохимических веществ и превращений захватили меня всецело. Это были словно бы разноцветные кусочки стекла, из которых я собирал сложнейший и прекраснейший витраж, наполнявший мои действия светом знаний. Но стекла этого витража имели цвет крови.

Конечной целью исследований было выявление закономерностей нечеловеческой физиологии кровососов, которые мог ли бы помочь в уничтожении этих мразей.

Гемолитические яды, например, как показали мои исследования, изрядно портят кровь упырям — и в прямом и в переносном смысле. Токсины ядовитых змей, например Королевской кобры, по латыни — Naja Naja, могут причинить необратимые изменения эритроцитам. Одного грамма яда достаточно, чтобы убить 165 взрослых людей или две сотни вампиров. «Полночное племя» особо чувствительно к таким ядам.

Металлы, соединяющиеся с белками крови и образующие особые соединения — альбуминаты, тоже являются гемолитическими ядами. Это свинец и ртуть. Сходными с ней эффектами обладает и серебро, и чем оно чище, тем сильнее токсическое действие. Это свойство я использовал на практике: мои крупнокалиберные пули из серебра содержат внутри еще и аргентумную амальгаму — раствор металла в ртути. И оба этих компонента проявляют кумулятивный эффект, усиливая друг друга.

Но я не останавливаюсь на достигнутом и продолжаю свои «нечеловеческие» исследования. Главное мое сокровище — образцы крови и тканей из разных органов вампиров. Их я добыл во время хирургических операций — своеобразная плата за продление их страшных жизней…

Вот и сейчас я достал из специального холодильника пластиковую пробирку с образцом крови и набрал консервированную смерть в капилляр автоматической пипетки.

Сделал громче льющуюся из динамиков компьютера музыку.

Песня Олега Медведева «Таблетки от счастья» подходила как нельзя лучше к моим опытам. Они действительно больше похожи на алхимию, но только уже в современном исполнении. Тихо жужжит, раскручиваясь, ультрацентрифуга — там, в тщательно уравновешенных высокопрочных пластмассовых пробирках осаждаются препараты крови. Дело в том, что каждый органоид клетки имеет собственное значение осаждения — так называемый коэффициент седиментации. Сейчас меня интересует измененный белок крови вампиров. Этот патогенный прион-глобулин мы обнаружили вместе с Гришей Панченко, когда вытаскивали укушенную вампиром Киру с того света. Так все и началось…

Пока шел процесс в ультрацентрифуге, я готовил сложный раствор химических реактивов. Автоматической пипеткой я точно отмерял нужное количество того или иного реагента и добавлял в одноразовую пробирку. Приготовив несколько доз препарата, я установил пробирки в специальную «трясучку» — аппарат, который встряхивает сосуды и перемешивает их содержимое.

Биохимия — наука точная и не слишком быстрая. Конечно, сейчас есть специальные приборы-анализаторы: сунул пробу и почти сразу получил листок с количественными и качественными данными по содержимому. Но проблема в том, что для более тонких исследований экспресс-методы не всегда подходят. Вот и приходится «химичить» по старинке.

Отдельно у меня готовы вещества-индикаторы и препараты для реакции агглютинации: слипания эритроцитов под действием специфических антител. В крови вампиров агглютинация происходила с существенными отличиями от обычной. И это тоже можно было использовать для идентификации измененных эритроцитов.