Сергей Соболев - Октановое число крови

— Разумеется. Он в одной папке с дохийскими видеофайлами. Показать?

— Сам найду. А ты займись копированием информации, привезенной из Душанбе. Это срочная работа, Игорь.

Антонов прошел в кабинет, плотно закрыл за собой дверь, уселся за рабочий стол и какое-то время массировал ломившие виски. Ему казалось, что воздух вокруг гудел и вибрировал. Такое ощущение бывает непосредственно перед мощной грозой, когда атмосфера насыщена электричеством. Сделав над собой усилие, он открыл крышку ноута и нашел папку с видеофайлами. Среди них Виктор Михайлович отыскал тот ролик, который его верный помощник успел смонтировать из подручных материалов за то время, пока он отсутствовал в офисе.

Виктор Михайлович включил этот короткий, всего-то на пятнадцать секунд, ролик со следами полулюбительской анимации, просмотрел его раз, второй и третий. Он взглянул на часы — без четверти шесть. Потом Антонов прогнал видеофайл через свою личную программу кодировки и отослал короткое сообщение с присовокупленным к нему роликом полковнику Митрохину.

Итак, сегодня среда, девятнадцатое число. До конца рабочего дня Антонов по требованию Анонима должен внести первый транш выкупных денег, перевести сумму, названную ему, на счет в банке на Каймановых островах.

Кое-кто любит круглые цифры. Общая сумма выкупа, требуемая Анонимом, составляет сто миллионов долларов США. Сумма, предъявленная кое-кому сотрудниками «Армгрупп», приезжавшими на стрелку в Таджикистан, тоже составляет сто миллионов долларов.

Сумма, которую некие нехорошие люди запросили через посредника из Карачи у властей Катара, угрожая им невиданным терактом, составляет те же самые сто миллионов зеленых. Антонов узнал об этом благодаря тем персонам, которые скрывались за псевдонимами Фил и Дэвид.

Виктор Михайлович криво усмехнулся. Все эти столь разные, казалось бы, сюжеты определенно написаны одной рукой. Антонов теперь точно знал, кто именно пытался выстроить новую схему наркотрафика через Среднюю Азию, заводя при этом часть денег на свои личные счета.

Он также вычислил личность, скрывающуюся за псевдонимом Аноним, хотя и раньше догадывался об этом. Теперь Виктор Михайлович с вероятностью в девяносто девять процентов знал, кто является одним из главных постановщиков драмы, разворачивающейся сейчас в столице Катара. Это один и тот же человек, которого зовут Ричард Доккинз.

«Я готов действовать, — глядя на всевидящее око, застывшее на экране, подумал Антонов. — Где вы, ребята? Почему от вас нет вестей?»

Он верил в своих сотрудников и знал, что Иван и Анна не предадут.

Это был уже пятый по счету восход, который Анна встречала, находясь в этом странном месте. Она стояла почти посреди периметра, сторонами которого являлись стены четырехметровой высоты с небольшими зубцами. Длина каждого ее отрезка составляла сорок шагов Анны. Стена, обращенная на юг, имела арочный проход с воротами, окованными с внутренней стороны толстыми, в палец толщиной, металлическими листами. Они, кстати, были на запоре с того самого момента, когда сюда попала некая особа, сильно отличающаяся статью, цветом кожи и волос от местных женщин.

Из-за этих стен с зубцами объект походил на небольшую крепость, средневековый арабский форт. Внутри периметра находились два строения, сложенные из того же материала, что и стены. Одно из них было двухэтажным, с плоской крышей, на которой установлена спутниковая тарелка. В нем фактически и провела последние несколько суток молодая женщина, которую привез сюда Сахид в ночь на субботу.

Надо сказать, что этот дом выглядел весьма архаично на фоне офисных зданий, торговых центров и роскошных вилл, возведенных в этих краях в последние годы. Зато он имел самую современную начинку. Из пяти комнат три были отданы Анне. В ее полном распоряжении находилась также и ванная, оборудованная, как и гостевая спальня, на втором этаже.

За привезенной в форт гостьей или заложницей — свой нынешний статус сама госпожа Козакова до конца так и не определила — ухаживали три местные женщины. Хотя вернее было бы сказать так: они не только ухаживали, ловили каждое ее слово, любой взгляд и жест, но и присматривали, следили за ней. Женщинам от сорока до пятидесяти. По дому они ходили в чистой опрятной одежде, но когда выбирались во двор, где по очереди караулили охранники, оставленные Сахидом на этом объекте, надевали свои черные или синие халаты и повязывали головы платком.