Сергей Соболев - Октановое число крови

— У меня есть две новости, Аня.

— Тогда начни с плохой.

— Мне только что прозвонили из офиса компании и сообщили, что я как минимум до понедельника должен задержаться здесь, в Дохе. Предстоит какое-то важное совещание. Меня хотят видеть там в качестве эксперта.

Женщина задумчиво кивнула и сказала:

— Вот как? Интересно. А какая вторая новость? Надеюсь, хорошая?

— С учетом нашей ситуации, мне разрешили провести время до этого мероприятия с тобой.

— То есть мне придется остаться в этом городе? В Дохе?

— Да. Моя компания возьмет на себя все расходы, оплатит гостиницу и, если потребуется, решит вопрос с местными властями касательно катарской визы.

— У меня есть оманская. Она, насколько я помню, действительна и для Катара.

— Если все пройдет так, как мне сказали, то уже во вторник мы сможем вместе отправиться в Бангкок.

— А сам-то что думаешь? — внимательно глядя на мужа, спросила Анна. — Ты уже принял решение?

— Вот сейчас как раз пытаюсь его выработать. — Иван жестом пригласил супругу присесть на свободную скамейку, стоявшую в глубине транзитного зала, после чего продолжил: — Я очень по тебе соскучился! Раз уж так повернулось, возникла необходимость задержаться по служебной надобности в Дохе, то…

— То ты хотел бы, чтобы и я тут осталась?

— Естественно. Я дорожу каждым днем, любым мгновением, проведенным с тобой. — Иван повернулся вполоборота к Анне, осторожно взял ее ладонь и замялся, подбирая нужные слова. — Но все же будет лучше, Аня, если ты отправишься в Бангкок этим рейсом. Ну а я, соответственно, присоединюсь к тебе во вторник или в среду.

— Ты чего-то опасаешься, милый?

— Даже и не знаю, что сказать. Интуиция мне шепчет, что следует поступить так, как я предлагаю. Это будет лучше, безопасней!..

— Переформулирую вопрос. Страна, в которой мы сейчас находимся, город и аэропорт, по-твоему, опасные места?

— Я бы не сказал. — Иван чуть помолчал и добавил: — Скорее наоборот. Насколько я в курсе, Катар наряду с Оманом и Кувейтом считается одним из самых безопасных мест в мире. По нашей служебной шкале, состоящей из шести уровней, здесь минимальна не только криминальная, но и террористическая угроза.

— Может, в твоей фирме опять начались какие-то междоусобицы?

— Пока все спокойно. Я звонил куратору. Ты его видела в Стамбуле.

— Речь о Майкле? — чуть понизив голос, спросила Анна.

— Да, он все еще мой босс. Я не видел его с того дня, когда он улетел из Стамбула. Но мы иногда общаемся по телефону. Я только вчера с ним разговаривал.

— И что он сказал?

— Среди прочего упомянул, что между нашими двумя фракциями все еще действует водяное перемирие, как в книжке про Маугли. Но даже Майкл не знает, как долго оно продлится.

— Не знает или не хочет говорить?

Иван неопределенно пожал плечами. Аэропорт этой крохотной, но чудовищно богатой страны — не то место, где стоило бы вслух рассуждать о подобных вещах.

Козак чуть приподнял рукав и посмотрел на часы. До окончания регистрации на бангкокский рейс осталось немногим более двух часов. Надо было получить багаж Анны. Вещи пассажиров, прибывших из Домодедово, служащие аэропорта уже начали выкладывать на одну из движущихся лент.

Иван испытывал в эти минуты двойственное чувство. Он был невероятно рад видеть близкого человека и очень расстроен тем, что им, по-видимому, придется расстаться. Пусть даже и ненадолго.

— Ты, наверное, голодна, Аня? — Он вновь поднес к губам ее ладонь. — Здесь есть ресторан…

— Думаю, мы найдем место получше.

— Что? Как прикажешь тебя понимать?

— Я остаюсь в Дохе, Иван.

Козак удивленно приподнял брови.

— Значит, ты пропустила мимо ушей все, что я сейчас сказал?

Анна сверилась с циферблатом наручных часов, щедро инкрустированных бриллиантами. Кстати, эта милая и довольно недешевая штучка была подарена ей некогда самим Фарходом Шерали, теневым лидером таджикской диаспоры в Афганистане. Другие часы, еще более дорогие, Шерали подарил Козаку, сняв их с собственного запястья.

— Ого, как время летит! — заявила женщина. — Уже начало десятого. Что молчишь?

— Любуюсь тобой. До чего же ты красивая. — Иван усмехнулся. — Может, передумаешь?

— Ты меня знаешь, Ваня! — сказала Анна, подняв на него глаза, скрывая за ласковой улыбкой непокорный нрав, хорошо известный ее напарнику и законному супругу. — Со мной спорить бесполезно.

— Потому я и не спорю.

— Вот и молодчинка. — Она чмокнула его в щеку, затем сама же вытерла на ней следы помады. — Умница.