Чингиз Абдуллаев - Допустимый ущерб

Пока я размышляла, дверь медленно открылась. На пороге стоял хаджи. У меня возникло такое ощущение, что я видела его не час назад, а вчера или позавчера. Он тяжело дышал, печально смотрел на меня. Лицо его было каким-то обмякшим.

— Я знаю, кто меня толкнул, — тихо проговорила я.

— И я знаю, — неожиданно сказал он.

Откуда старик может это знать? Полчаса назад он еще ничего не ведал.

— Где ваш сосед по номеру? — так же тихо спросила я.

Хаджи Рахман согласно кивнул и ответил на мой невысказанный вопрос:

— Да, это он. Но его сейчас нет.

— Откуда вы узнали?

— Двери!.. Здесь хорошая слышимость. По коридору ходят паломники, и я слышу их разговоры. Я только сейчас вспомнил, что вы говорили про Джамалова, когда мы стояли у дверей. Лишь несколько минут назад. А как вы догадались?

— Один из ваших паломников видел, как этот негодяй меня толкнул.

— Кто именно?

— Шадман.

— Ему можно верить. Он солидный человек, — проговорил, словно размышляя, хаджи Рахман.

— Да, он видел, как ваш сосед по номеру меня толкнул, хотя считает, что тот споткнулся и сделал это нечаянно.

— Нет, он не споткнулся, — убежденно заявил хаджи Рахман. — Мой сосед и на самом деле вас толкнул. Я вспомнил, что разговаривал с Магомедовым при нем. Только он мог все слышать и знать. Значит, это и есть тот самый «другой». Жаль, что мы завтра улетаем и у нас нет возможности все проверить.

— Есть! — возразила я.

Иногда нужно вспоминать, что я майор МНБ Азербайджана, а не наивная дурочка.

— Мой телефон! — Я достала свой мобильник. — Я оставлю его здесь, а мы с вами пойдем ко мне в номер. Когда он вернется, вы ему позвоните и скажете, что я вам пожаловалась на него. Мол, один из ваших паломников увидел, как он меня толкнул. Намеренно!..

— Вы думаете, сработает? — недоверчиво спросил хаджи.

— Должно сработать, — убежденно заявила я. — Если это он, то ваш звонок выведет его из состояния равновесия. Он обязательно начнет нервничать. А мы услышим, как именно этот негодяй будет себя вести. В телефоне есть функция диктофона. Можно оставить мобильник рядом с его кроватью.

— Давайте, — согласился хаджи Рахман. — Послушайте!.. Кем вы работаете?

— В институте литературы, — ответила я. — Просто очень люблю читать детективы.

Я включила диктофон на своем телефоне. Хаджи Рахман оставил на столе записку своему соседу с просьбой позвонить. Мы сделали это намеренно, чтобы узнать, когда вернется Абдулсалим.

Мы едва успели спуститься в мой номер, как зазвонил его телефон. Это был Абдулсалим.

— Еще раз с праздником! — весело проговорил он. — Что случилось, хаджи?

— Мне звонила молодая женщина из бакинской группы, — сказал хаджи Рахман. — Вчера она приходила к нам в номер. Может, ты ее помнишь?

— Нет, — нагло соврал Абдулсалим. — Не помню.

— Она сегодня упала и едва не погибла.

— Очень жаль. Значит, ей повезло.

— Нет, не повезло. Ей рассказали, что именно ты ее толкнул. Поэтому она и позвонила мне. Возмущалась твоим поведением.

— Кто ей такое сказал? — Даже по изменившемуся тембру голоса все было понятно.

— Не знаю. Но она очень рассердилась. Я хотел тебя предупредить.

— Да, большое спасибо. Я обязательно ее найду и поговорю с ней. — Абдулсалим отключился.

Мы посмотрели друг на друга. Теперь нужно немного подождать. А потом я пойду и заберу телефон.

— Я поднимусь в кафе и вызову его туда, — предложил хаджи Рахман. — Вот мой ключ. Войди в нашу комнату и забери свой телефон. Посмотрим, кому он позвонил.

— Если Абдулсалим будет говорить по-арабски, то я ничего не пойму, — предупредила я старика.

— Ничего страшного. Наш Магомедов хорошо знает арабский.

Кажется, хаджи понравилась эта игра в детективов. Мы вышли из номера, поднялись наверх. Рахман позвонил своему соседу и пригласил его прийти в кафе. Там столько людей, что нет свободных мест.

Я спустилась и ждала, пока к лифту подойдет Абдулсалим. Даже смотреть на него мне было противно. Убийца и террорист!

Я вошла в их номер, забрала телефон, возвратилась к себе и включила запись. Потом, спустя много месяцев, я поняла, что это были самые тяжелые минуты в моей жизни.

После долгой тишины последовал наш разговор. Потом я услышала, как Абдулсалим громко выругался. Ему явно не понравился звонок хаджи Рахмана. Он сразу кому-то позвонил. Я напряглась, но разговор шел на русском языке.

«Она узнала, кто ее толкнул. Эта сука все разнюхала, — торопливо проговорил Абдулсалим. — Нет, я не знаю, кто ей рассказал. Я так и думал. Она, наверное, работает в какой-нибудь спецслужбе. Я так и думал, когда узнал, что она ходила выяснять про Джамалова и Хасанова. Нет, я не мог оставить его в живых. Иначе полиция не арестовала бы Джамалова. Ты ведь знаешь, что я действовал по вашему плану. А Хасанов еще и стал задавать лишние вопросы. Поэтому нужно было его осторожно убрать. Конечно, я подставил Джамалова, и они за ним следили. Она пришла и все рассказала хаджи Рахману. Я стоял за дверью и слышал их разговор. Поэтому толкнул эту гадину. Но она сумела зацепиться за свою толстую соседку и упала вместе с ней. Они тут же поднялись. Ее брат им очень помог. С нашей стороны тоже кто-то сдерживал людей, не давал им напирать».