Чингиз Абдуллаев - Допустимый ущерб

Премьер вошел в квартиру, пожал руки всем четверым, шагнул к столу, уселся и строго оглядел присутствующих. Натаньяху не был обычным политическим деятелем. Таких в Израиле вообще практически не водилось.

Каждый руководитель страны был по-своему выдающимся человеком, отдававшим своей родине все силы и умения. Такими являлись Рабин, Перес, Шарон и все остальные.

Незаурядным военным и политическим деятелем был Эхуд Барак. В начале семидесятых он возглавлял подразделение «Сайерет Маткаль», а затем лично планировал многие секретные операции израильских спецслужб.

Сам Натаньяху тоже служил в «Сайерет Маткаль» и дважды был ранен. Его старший брат Йонатан Натаньяху стал национальным героем. Именно он возглавил операцию по освобождению израильских заложников в Энтеббе, близ столицы Уганды, и погиб во время выполнения этого опасного задания.

Тогда, в семьдесят шестом году, террористы захватили самолет авиакомпании «Эр Франс», среди пассажиров которого было много граждан Израиля, и посадили его в Энтеббе. Израильский спецназ прибыл в Уганду, провел молниеносную операцию, освободил заложников и потерял только своего командира. Тело подполковника Йонатана Натаньяху привезли в Израиль и торжественно захоронили.

Старший брат премьера несколько раз уходил из армии. Он собирался учиться в Гарварде, но каждый раз, когда начиналось очередное военное противостояние, этот человек, верный своему гражданскому долгу, возвращался в Израиль. На его похоронах тогдашний министр обороны Шимон Перес сказал, что страна потеряла одного из лучших своих офицеров.

В Израиле справедливо считают, что граждане обязаны защищать свою страну. Любой человек, который пытается сделать политическую карьеру, просто обязан пройти службу в вооруженных силах.

— У нас мало времени, — сразу предупредил премьер. — Поэтому перейдем к делу. Сначала послушаем генерала Кохави, который сообщит нам о полученной информации.

Все посмотрели на руководителя АМАНа. Тот уже знал, о чем именно ему следует говорить и почему премьер собрал их так спешно.

— У нас появились сведения о самом крупном террористическом акте, который может произойти в ближайшее время, — заявил Кохави.

При его словах руководитель службы Шабак недовольно нахмурился. У него не было данных о возможном крупном террористическом акте в Израиле. Коэн не скрывал своего неудовольствия, даже недовольно заерзал и взглянул на главу МОССАДа, сидевшего рядом с ним. Тот был подозрительно спокоен.

— Теракт планируется не у нас, — пояснил вместо генерала сам премьер. — Поэтому я так срочно вас собрал.

Коэн еще раз недовольно заерзал. Это гораздо более приятная информация.

Их службы до сих пор обвиняли в том, что они не смогли предупредить американцев о террористических актах, совершенных одиннадцатого сентября. На самом деле израильтяне обращали внимание американцев на такую возможность, но те не придали этим сообщениям должного внимания.

ФБР и ЦРУ также не реагировали на поступающие сигналы. Американцам казалось невероятным, что два десятка террористов смогут захватить сразу несколько крупных самолетов и совершить такие неслыханные акты самоуничтожения. Людям, воспитанным в традициях евроатлантической культуры, наличие такого числа самоубийц казалось почти невероятным.

Поэтому любые сведения о возможных терактах теперь тщательно отслеживались и израильскими спецслужбами.

— Опять выпады против американцев? — поинтересовался Коэн.

— Нет. На этот раз объектом атаки выбрана Россия, — пояснил генерал Кохави.

Все пятеро молчали. Каждый понимал сложное положение самой большой страны мира. После присоединения Крыма российское руководство оказалось в достаточно сложном положении. Соединенные Штаты и европейские страны отказались от прежнего сотрудничества, в том числе и по линии спецслужб.

Однако Израиль сохранил свои связи с российскими спецслужбами. В самом Тель-Авиве слишком хорошо знали реальную ситуацию по Украине.

В результате народного недовольства там была свергнута прежняя власть. Но, как это часто бывает, революцию замышляли идеалисты, осуществляли фанатики, а плодами пользовались прохвосты. К массовому недовольству населения примкнули националисты и антисемиты, поднявшие знамя Бандеры.

Конечно, было бы большой глупостью считать всех недовольных украинцев фашистами и бандеровцами. Но среди тех, кто воспользовался плодами победы, оказались и персоны, не скрывавшие своего крайне негативного отношения к москалям и жидам.