Дон Пендлтон - Кошмар в Нью-Йорке

И тут из-за невысокой кирпичной стенки, тянущейся вдоль края вертолетной площадки, появился человек с револьвером в руке. Широко расставив ноги и держа револьвер двумя руками, словно в тире, он открыл огонь, целясь в бегущего Болана.

Мак дважды выстрелил в ответ. Его пули не достигли цели, однако заставили убийцу спрятаться за стенкой. Едва лишь Болан ступил на лестницу, как наверху возник коротышка с большим револьвером в руке. Болан тотчас нажал на курок: на сей раз пуля попала в цель, проделав страшное отверстие между глазами убийцы. Болан увернулся от катившегося по лестнице тела и стал быстро подниматься. Сзади раздалось:

— Ничего у тебя не выйдет, парень! Все выходы перекрыты.

В этом Болан ничуть не сомневался. Однако у него в барабане оставались еще три патрона, и он собирался достойно распорядиться ими. Болан попытался проскочить открытую зону, но выстрелы заставили его упасть на асфальт. Одна из пуль, словно раскаленный стержень, прошила мягкие ткани левого плеча, а другая задела бедро. Лежа, Болан три раза выстрелил по силуэтам, притаившимся у лифтов. Три человека упали. Превозмогая боль, он тяжело поднялся и заковылял к лифту. Один из нападавших, согнувшись в три погибели, лихорадочно пытался извлечь из казенника автомата пошедший наперекос патрон.

Приближаясь к противнику, Болан переложил револьвер в безжизненно висящую левую руку, заклиная, чтобы она удержала оружие хотя бы несколько минут. Глядя на Болана широко раскрытыми глазами, мафиози почувствовал дыхание смерти и побледнел. Он бросил автомат и поднял вверх руки.

— Болан, — простонал он, — я прошу тебя... я...

Правой рукой Болан схватил его за галстук и выдернул из кабины лифта как раз в тот момент, когда целая группа наемных убийц уже показалась на верхних ступеньках лестницы. Гулко загрохотали выстрелы. Болану ничего не оставалось, как прикрыться телом мафиози, которого пули буквально изрешетили в считанные секунды. Несколько пуль вошло в двери кабины, но лифт уже пошел вниз. Болан остался один с бесполезным револьвером в руках, борясь с невыносимой болью. Оружие выскользнуло из непослушных пальцев и упало на пол лифта с глухим стуком. Мак скомкал носовой платок и, стиснув зубы, прижал его к ране.

Казалось, перестрелка на крыше длилась целую вечность. На самом деле прошло всего лишь две-три минуты с тех пор, как Болан покинул вертолет. Когда вокруг тебя кружит смерть, невольно возникает ощущение, будто время остановилось.

Рана на плече сильно кровоточила, и Болан почувствовал внезапную слабость. Он прекрасно понимал, что это только начало и ему удалось лишь отсрочить смерть.

Лифт, в котором он находился, был скоростным — обслуживал только крышу и тридцать восьмой этаж. Болан вышел из кабины и спустился на шестнадцатый, а потом сразу же поднялся на двадцатый и начал искать другую лестницу, стараясь нигде не оставлять кровавых следов.

Рука одеревенела, рукав пиджака промок, а рана по-прежнему обильно кровоточила. Бедро тоже давало о себе знать, но почти не мешало передвигаться. Болан понимал: те, с крыши, не успокоятся, пока не найдут его. Сейчас они буквально заполонили все здание. И было ясно: они сделают невозможное, чтобы помешать ему выйти. К тому же через несколько минут сюда нагрянет полиция. Мак уже не чувствовал плеча. Ноги предательски дрожали, идти становилось все труднее. Близкая опасность вернула ему чувство реальности. Даже если он и найдет лестницу, то не сможет ни подняться, ни спуститься по ней: он боялся потерять сознание. Болан пошатнулся, и, чтобы сохранить равновесие, оперся рукой о стену. Но рука не нашла опоры, она провалилась, распахнув стеклянную дверь, на которой красивыми буквами было выведено: «Дом моделей Паулы».

Не удержавшись на ногах, Мак ввалился в офис и упал на пол. Испуганно вскрикнула какая-то женщина, и длинные, очень стройные ноги приблизились к нему. Потом над ним склонилось красивое лицо, и голос, показавшийся вдруг очень далеким, тихо произнес:

— О! Это вы?!

Спасаясь от убийц, Болан потерял темные очки. Теперь его могли узнать все. Его лицо столько раз показывали публике по телевизору, печатали в журналах и газетах, что он был известен не меньше, чем Джон Уэйн или Пол Ньюмен.

Когда он начал говорить, то поначалу даже не узнал собственного голоса:

— Позвоните в полицию и быстро уезжайте отсюда!

Мафия не оставляла свидетелей, а ему так хотелось уберечь от неприятностей это очаровательное создание.