Татьяна Величкина - Двуликая луна

Помешивая сахар, Катя поудобнее устроилась на стуле, подобрав под себя ноги, и все еще не могла поверить, что вчера разговаривала с отцом. Она его представляла в своих детских мечтах, этаким героем, к ее удивлению он таким и оказался. Надо же, мой отец разведчик, но я никому об этом не должна говорить, вдруг вспомнила она слова отца, что этот разговор должен остаться между ними. Сколько мы всего не знаем, а ученые творят невесть что, может уже у нас вместо людей роботы где-нибудь ходят, а мы их от живых не можем отличить. Чай был слишком горячим, и Катя обожгла губу, налив его в блюдце, она, немного подув, отпила еще немного. Заглянув в холодильник, она поняла, что на рынок нужно было ехать, холодильник выл от голода, а от вчерашнего ужина остались только незначительные воспоминания. Зазвонил телефон и Катя, подняв трубку, услышала в ней голос любимого.

— Привет!

— Как доехала?

— Нормально, представляешь только проснулась.

— Соскучился по тебе.

— Я тоже, маме еще не чего не успела рассказать, у нас тут такие события происходят.

— Что такое? — удивился и немного озадачился Сережа.

— Приехал мой отец, — Сергей, немного помолчав, спросил ее как все прошло, на что Катя сказала, что они нашли общий язык и проговорили почти всю ночь. Он сообщил, что отец звонил и ему, что должен тоже скоро приехать. Катю удивило то, что у них у обоих появились отцы, которых он не видели почти всю свою жизнь.

— Это так странно, но я очень рада за тебя, когда ты приедешь? Ты ведь обещал, — улыбнулась она в трубку, Сережа, почувствовав это, сказал ей несколько нежных слов и добавил, что через пару недель точно прикатит на той новой машине, на которой не хотел ездить.

— Мы поедем на Ангару, возьмем палатку и заночуем там, на пару дней.

— Классно, я буду ждать, — Катя чуть было не подпрыгнула на месте, — слушай, так ты может, попадешь на мой день рождения? Пожалуйста, это будет лучший подарок.

— Я постараюсь у тебя ведь двадцать шестого?

— Да, мой зайка, я так соскучилась, как там наша тайная комната? — загадочно понизив голос, спросила Катя.

— Тоскует от одиночества, — грустно вздохнул Сережа, — особенно без душевного скрипа кровати.

— Сережа, — Катя даже покраснела, — а вдруг кто-нибудь услышит?

— Ладно, не бойся, я в кабинете один, мать уехала.

— А ты у нее на фабрике? — немного удивилась Катя.

— Да, приспосабливаюсь к трудовым будням, сделал профилактику компьютерам в бухгалтерии, а сейчас изучаю новый мамин бизнес-план. Вот, а ты? Чем занимаешься?

— Завтракаю, приедут родители, сбегаю к девчонкам, завтра на работу.

Они, еще немного поговорив, распрощались и Катя, в предвкушении его приезда, радостно запрыгала по квартире, напевая:

— Как я счастлива, как я счастлива, мой любимый Сережа приедет!

А потом приехали родители, и Катя чувствовала, как маме хорошо с ним, какими глазами они смотрят друг на друга, и радовалась за них. Арбенин все еще был для нее чужим, хотя она уже и начала к нему привыкать. Он сообщил, что через несколько дней, ему нужно будет уехать, а потом, он вернется в Москву и в начале августа пришлет им билеты.

— Приедете, осмотритесь, а там может, и останетесь, — широко улыбнулся он.

— Но у меня там ни кого нет, папа, — она впервые его так просто назвала, отчего у отца расплылась улыбка и он, протянув руки, обнял Катю.

— Я очень бы хотел видеть вас там, со мной рядом, а с твоими способностями ты пойдешь далеко. Ты жалеешь о подружках и друзьях? — догадываясь, спросил он, на что Катя, опустив глаза, кивнула.

— Но ты можешь в любой момент приехать сюда.

— А вы… ты не исчезнешь? — с опаской спросила Катя, боясь задеть за живое и маму и его.

— Сейчас я не участвую во всем в этом, к пятидесяти четырем годам, я уже слишком стар для прыжков и перестрелок, как ты думаешь?

— Я думаю, что… ты еще в прекрасной форме для этого, — Катя чувствовала, что сейчас заплачет, что-то нахлынуло на нее.

— Спасибо, дочка, но сейчас я работаю только в Москве, за редким исключением езжу в Петербург, сейчас у меня курсанты учатся, я им передаю свой опыт.

— Так где же ты работаешь? — Катя не понимала чем же ее отец занимается.

— Все там же в ГРУ, — он внимательно посмотрел на нее, — теперь ты понимаешь, что все очень серьезно.

— Да, — ответила Марина Карловна, — я еще раз поверю тебе, Дима, у меня просто нет другого выбора. Сейчас, сегодня мы верим тебе и, надеемся, что…

— Мариночка, — Арбенин поцеловал ее руку, — вы слишком дороги для меня, чтобы снова расставаться с вами. Я бы и сейчас забрал вас с собой, но мне нужно в Саянск?