Владимир Колычев - В мире животных

– Может, в то время Булахов был заодно с Гучковым? – предположил Скоромыхов.

– А смысл? Между мной и Булаховым не было никаких трений. Я точно могу вам это сказать.

– А бизнес? И вы производите строительные материалы, и Булахов.

– Он пластиковые окна производит, двери, плитку, мебель для ванной. Мы с ним не конкуренты, – покачал я головой.

К тому же мне и конкурировать с ним было нечем, когда я познакомился с Мариной. Не завод у меня тогда был, а одно название…

– Может, за Гучковым кто-то стоит?

Я промолчал. Это вопрос давил на меня каменным гнетом, но я не хотел искать на него ответ. Слишком устал я, чтобы снова лезть в опасные дебри.

Если с Гучковым справиться было нелегко, то с человеком, который стоял за ним, лучше не связываться. Раздавит ведь и разотрет…

А может, и не было никакого человека. Может, Гучков действовал сам по себе… Но зачем?

Острый вопрос, но, может, не стоит искать на него ответа? Гучкова больше нет, я победил, и, если судья будет милостив ко мне, я вернусь к семье и буду жить счастливо…

Игры бывают всякие – опасные и не очень, увлекательные и так себе. В свою игру я втянулся против желания, ничего увлекательного в ней не было, но убить меня могли. И на пожизненный срок зарешетить.

Хотелось бы, чтобы эта игра закончилась, но, увы, при счете два – один в мою пользу мне назначен пенальти. Из трех раз мне посчастливилось дважды выйти на свободу без долгой отсидки. В первый раз дело развалилось за недостаточностью улик, а сегодня суд выпустил меня под залог. Но следствие продолжается, и суд еще зачитает мне приговор. Если меня оправдают или будет назначен условный срок, то гол в свои ворота я не пропущу. А если будет назначено реальное лишение свободы, то счет не просто сравняется, а съедет в пользу моего покойного врага. Со счетом один – два я отправлюсь на этап…

Но пока что я еду домой, в своей машине. Суд закончен, адвокат получил благодарность в конверте, и Варвара везет меня в тихую гавань.

– Сейчас бы в сауну, – сказал я, сунув нос в отворот своей рубашки.

– А я тебе в прошлый раз предлагала, – улыбнулась Варвара.

– Но мы же не зря в прошлый раз катались.

– Катались. И труп накатали.

– Выкрутимся.

– Я в этом почему-то не сомневаюсь, – решительно тряхнула она головой.

Дождь прекратился еще вчера, ночью ушли тучи, а сейчас небо чистое, солнце яркое, хотя и не такое теплое, как летом. Осень на дворе, но лето у меня в душе. Годы уже не те, чтобы жить весной, но лето будет продолжаться до глубокой старости, до гробовой доски. Не будет ни зимы, ни осени. Только лето… Я так хотел. И с такой женой, как Варвара, иначе и быть не могло. Ее красота всегда будет летней, и она не увянет, как цветок по осени. Я точно это знал…

Дверь распахнулась, и в комнату вприпрыжку забежала Иринка. В школьном костюме, с ранцем за плечами. Она запрыгнула на меня, поцеловала в щетинистую щеку:

– Привет, папка!

– В школу собралась?

– Какая школа, папка? – возмущенно захлопала она глазами. – Я уже из школы!

– Ну, извини, ошибочка вышла!

Часы показывали половину второго. А я почему-то думал, что еще утро.

– Спать надо меньше!

– Виноват, исправлюсь!

Мне действительно придется исправляться. Это сегодня у меня выходной по случаю счастливого освобождения, но уже завтра утром я буду на работе. И так – каждый день…

– А где мама? – спросила Иринка.

– А ты не знаешь?

– На работе?

– Где ж еще!

Варвара хорошо понимала, что нельзя упускать из рук бразды правления, поэтому оставила меня утром одного и уехала на завод.

– А она сегодня будет дома ночевать?

Я удивленно посмотрел на Иринку. Странный вопрос.

– Будет! Ура! – От радости она запрыгала на одной ноге.

– А разве она вчера не ночевала?

– Вчера ночевала, а позавчера нет…

– А позапозавчера? – нахмурив брови, спросил я.

– И позапозавчера! Ты же не пойдешь больше в тюрьму? – Иринка остановилась, застыв на одной ноге, и с замиранием посмотрела на меня.

Что это нашло на нее сегодня? Раньше она про тюрьму не спрашивала. Может, мама не велела затрагивать эту тему? Иринка у нас девочка послушная, и если мама сказала…

– Нет, больше не пойду. А что?

– А то! – с капризной обидой посмотрела на меня девочка. – Я хочу, чтобы ты дома был. И чтобы мама дома была!

– А разве мама дома не ночевала, когда меня не было?

– Ночевала! Но не всегда…

– Что значит не всегда? – Мой голос зазвенел от возмущения и нахлынувших подозрений.