Анатолий Ромов - Миллиард долларов наличными

— Я тоже думаю, что это так и есть. Хорошо. Значит, с этим мы решили.

— Да, хозяин, решили.

— Особенно мне понравилась остроумная мысль этого русского насчет Балбоча. Помнишь?

— Прекрасно помню, хозяин.

— Я буду счастлив, если нам удастся провести этого шакала. При этом еще вытянув из него деньги.

— Думаю, вы правы, хозяин.

— Видишь этого ската? Посмотри, посмотри, как он шевелит мантией…

— Потрясающий скат. Настоящее произведение искусства.

— А этот катран? Нет, ты посмотри… В каждом его движении — осмысленность… Ты видишь?

— Конечно. Я бы сравнил его с молнией, в которой воплощена мудрость веков…

— Хорошо сказано, Рустамбек… Ты прав, мудрость веков… Но давай помолчим… Посидим и помолчим…

Рустамбек знал, что именно в этот момент, сейчас, ему нужно сделать два очень важных звонка. Каждый из этих звонков мог стоить сто тысяч долларов. Но, подавив вздох, он откинулся в шезлонге. Самым важным сейчас было не потерять или выиграть двести тысяч долларов, а вспомнить все хвалебные эпитеты, которые он еще не употреблял в отношении рыб.

Сняв трубку зажужжавшего на столе телефона, Гущин сказал:

— Слушаю?

— Виктор Александрович, это я. — Он узнал голос Деряб-ко. — Сильно заняты?

— Смотря с чем звонишь.

— Из Чахбехара только что прибыл Хрулев. И привез пистолет.

— Пистолет? Ты имеешь в виду — пистолет Лапика? — Да.

— Пистолет у тебя?

— У меня. И Хрулев у меня.

— Так заходите оба. Жду.

Дерябко и Хрулев, невысокий брюнет с ровным пробором и плечами атлета, вошли через пять минут. Перебив начавшего было рапортовать о прибытии Хрулева, Гущин сказал:

— Женя, без формальностей. Где пистолет?

— Вот, — Хрулев положил перед Гущиным картонную коробку. Открыв ее, Гущин некоторое время рассматривал лежащий там пистолет системы «Макаров». Спросил:

— Это точно пистолет Лапика?

— Точно. Номера, заводские клейма, металл — все сходится.

— Отпечатки сняли? В смысле, его можно брать?

— Да, все снято, — подтвердил Хрулев. — Можете брать. Взяв пистолет, Гущин около минуты внимательно его осматривал. Положив на стол, спросил:

— Отстреливали?

— Нет еще, Виктор Александрович, — сказал Дерябко. — Когда б мы успели? Он только прибыл. Женя, ты ведь прямо с самолета сюда?

— А куда еще? Я только из-за него сюда и летел.

— Понятно. — Гущин помолчал. — Ладно, рассказывай как вы его нашли? Кто нашел?

— Полиция Чахбехара.

— Очень любезно с ее стороны. Как это случилось?

— Случилось очень просто. Саша позвонил на крейсер, дал накачку. Паламарчук утром поймал главного из иранской комиссии, передал все, что вы сказали. Этот старший, он какой-то член правительства, тут же, при нас, позвонил по телефону в полицию Чахбехара. Так пистолет уже через три часа был у нас.

— Женя, это не разговор — был у нас. Я жду подробного рассказа.

— Пожалуйста, Виктор Александрович. Эрген Хаджаб, пилот самолета метеослужбы, в это время был в воздухе. Полиция, не предупредив никого, вошла в его квартиру и произвела обыск. Пистолет нашли сразу, он, завернутый в тряпку, лежал в шкафу, в белье, между простынями.

— Заряженный?

— Нет, не заряженный. Этот Эрген, которого в тот же день допросили, клялся-божился, что из него не стрелял.

— Чем он объяснил, что пистолет у него?

— Первые его показания были, что якобы этот пистолет он нашел в порту. Потом, когда на него надавили, изменил показания и сказал, что якобы русский, которого он в самом деле в тот день довез до Тегерана, ему этот пистолет подарил.

— Он дал описание этого русского? Пассажира, которого он вез?

— Дал. Это один к одному описание Лапика. Помолчав, Гущин кивнул:

— Ну что, пойдем отстреливать? Варфоломеев у себя?

— У себя, куда ему деться, — сказал Дерябко. — Я на всякий случай ему позвоню?

— Позвони.

Сняв трубку и набрав номер, Дерябко сказал:

— Константиныч? Если мы сейчас с главным подойдем к тебе один пистолет отстрелять, сделаешь? Лады. Да, еще, Константиныч, у тебя должна быть трассология по пуле, которой был убит Дашков, я не ошибся? Ага. Порядок, мы сейчас будем.

Варфоломеев, старший научный сотрудник трассологичес-кой лаборатории, щуплый человек в белом халате, с пушком волос на голове, долго рассматривал пистолет. Посмотрел на Гущина:

— Виктор Александрович, произвести полный анализ? Или вас интересуют только пули?

— Только пули. Точнее, одна пуля — та, которой был убит Дашков. Я хочу знать, из какого пистолета она была выпущена.