Евгений Сухов - Трактир на Мясницкой

– Или этот неизвестный родственник его вызвал.

– Зачем?

– Да за тем же самым, чтобы грабануть какую-нибудь хату, – допустил я. – А когда Птаха сделал свое дело – его просто убрали, как ненужного свидетеля, подсыпав рицин в суп, компот, кисель или в бутылку минеральной воды.

– Ты думаешь, что рицин, которым отравили Скворцова-Птаху, и рицин, которым отравили шеф-поваров Максимова и Голубева, – это один и тот же рицин?

– Да, я так думаю, – ответил я и поправился: – Вернее, это я только сейчас, сразу после твоего вопроса стал так думать.

– А ведь это не исключено, – медленно произнес Коробов.

– Не исключено, – в тон Володе сказал я.

– Тогда, если рицин, отравивший Скворцова и обоих шеф-поваров, одного происхождения, – Володя на секунду задумался, – то выходит…

– То выходит, что Птаха связан с кем-то из уже известных нам фигурантов этого «Кулинарного дела», – перебил я друга, закончив за него фразу.

– Именно так, – спокойно подытожил Коробов наш с ним разговор. – Значит, нам срочно надо найти этого родственника, к которому Скворцов-Птаха ездил в Москву…

– Точно! – подхватил я эту мысль. – И поручим мы это тебе…

– Мы – это кто? – покосился на меня Володька.

– Мы – это ты и я, – ответил я и улыбнулся. – Ну, это… наша команда…

– Команда, значит, – усмехнулся следователь по особо важным делам.

– А что, нет? – спросил я с нотками обиды.

Володя какое-то время смотрел на меня, а потом произнес:

– Ты не знаешь, где тут можно перекусить?

– Нет.

– Тогда пошли на большую дорогу.

Мы вышли на улицу Красноармейца Солнцева и, пройдя три или четыре дома, обнаружили ресторан «Дом пиццы».

– Зайдем, что ли? – спросил Володя.

– Зайдем, – согласился я.

В ресторане, мало чем отличающемся от обычной кафешки, к нам подошел унылого вида официант.

– Чего желаете? – спросил он убито.

– Здравствуйте, – сказал Володька.

– Здравствуйте, – произнес официант так, будто только что схоронил любимую бабушку.

– Хотелось бы глянуть на меню, – сказал Володька.

– Щас, – сказал официант и исчез.

Не прошло и четверти часа, как он появился, неся в руке меню.

– Вот меню, – произнес официант медленно и печально, как если бы принимал соболезнования.

– Благодарю вас, – ответил Володя, глянул на умирающего официанта и принялся листать меню. Через пару минут он сказал: – Принесите мне, пожалуйста, «Чикен барбекю».

– И мне то же самое, – доверился я вкусу Володьки.

– Нету, – развел руками официант.

– Ну, тогда мне пиццу «Цезарь», будьте любезны, – не теряя оптимизма, произнес Володя.

– И мне «Цезаря», – не преминул я напомнить о себе.

– Нету, – сказал официант и отвернулся в сторону.

– А что есть? – уже не выдержал Володя.

– Есть «Фунги» с сыром «Моцарелла», грибами и чесноком; «Стелла» с грибами и ветчиной, чесноком и петрушкой, и «Лючия»…

– А что в ней, в этой «Лючии»? – не очень вежливо поинтересовался Володя.

– Соус «Лючия», сыр «Моцарелла», перец болгарский, куриное филе, грибы, томаты… Еще чеснок и петрушка, – мрачно ответил официант.

– Хорошо, – сказал Володя. – Давайте «Лючию». Две порции, – добавил он, глянув на меня. – И водки триста граммов… – Тут он снова глянул на меня и спросил: – Вы, Аристарх Африканыч, какую водку предпочитаете кушать в это время дня?

– Я предпочитаю в это время дня кушать «Русскую рулетку», – ответил я.

– Значит, еще нам принесите триста грамм «Русской рулетки», – сказал Коробов. – Или опять «нету»?

– Нету, – грустно ответил официант.

– А какая есть? – спросил Коробов, давясь то ли от возмущения, то ли от смеха.

– Есть просто «водка люкс».

– Хорошо, несите просто водку люкс, – согласился Володя и заржал в голос. Настроение у него явно поднялось.

Официант ушел исполнять заказ.

– М-да-а, – протянул следователь по особо важным делам, отхохотавшись, – сервис и обслуга на грани фантастики. Или советские времена вернулись? Сейчас нам принесут теплую водку и резиновую пиццу, похожую на подметку, которую нам не удастся разжевать; да еще и с сыром далеко не «Моцареллой», и филе, которое окажется с неудобоваримыми хрящиками и прожилками.

Володя оказался все-таки не прав. Советские времена не вернулись. Водка оказалась холодной, в запотевшем графинчике, вполне приличная на вкус, а пицца, хотя тесто и оставляло желать лучшего, была целиком и полностью удобоваримой. Особенно хорошо приготовлено было куриное филе: оно таяло во рту, и в нем отсутствовали прожилки и хрящи.