Евгений Сухов - Трактир на Мясницкой

© Сухов Е., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

– Ты что-нибудь слышал о кулинарном конкурсе? – шеф перевел на меня требовательный взгляд.

Я тотчас заинтересовался большим колючим кактусом, отыскавшим себе приют в углу просторного кабинета. Сказать мне было нечего: в кулинарных конкурсах я был абсолютный профан.

Шеф со скорбным видом проговорил:

– Этот конкурс проводится уже не первый год Российской гильдией шеф-поваров и Московским горкомом профсоюза работников торговли, общественного питания и потребкооперации. Разумеется, при поддержке Департамента торговли и услуг и мэрии.

– А что, у работников торговли и питания сохранился профсоюз? – спросил я приободренным тоном.

– Профсоюзы много где сохранились, – осторожно заметил шеф.

– Может, и у нас в телекомпании такой профсоюз создать? – как бы между прочим сказал я, заметив осторожность шефа.

– А смысл? – покосился на меня шеф.

– Чтобы бороться с произволом начальства, Гаврила Спиридонович, – ответил я и посмотрел на шефа ясными глазами.

– А где ты видишь произвол? – недовольно спросил шеф.

– Пока нигде, – констатировал я, вздохнув. – Но мы ведь от него не застрахованы, так ведь? Поскольку действующее законодательство смотрит на антагонизм в отношениях между работником и нанимателем сквозь пальцы. То есть попросту никак не реагирует и не наказывает нерадивых начальников, набивающих свои карманы деньгами, что должны принадлежать трудящимся. – Для усиления сказанного я поднял вверх палец и строго посмотрел на шефа. – Поэтому-то и происходят задержки заработной платы, незаконные увольнения, прочие безобразия и беззакония…

– Ну-ну, продолжай, интересно послушать, – скрестил Гаврила Спиридонович на груди руки.

– Вот раньше Трудовой кодекс регламентировал такие отношения, – продолжал я. – Все было расписано и разложено по полочкам: что можно, а чего нельзя. И при нарушениях прав рядовых работников за них вступался профессиональный союз и закон. Говорят, без весомой причины нельзя было уволить даже нерадивого работника. Скажем, пьющего… – Шеф лишь только хмыкнул. – А теперь все мы, наемные работники, вынуждены терпеть выходки начальства и заискивать перед ним, опасаясь увольнения. Дескать, доброго здоровьица вам, Иван Сидорович… – Для пущей убедительности сказанного я даже согнул спину до хруста в позвонках. – Ведь найти приличную работу, да и работу вообще, сегодня не так уж и легко. А таким, как мне, которым под тридцатник, и подавно! Остается только пенсии ждать.

Я перевел дух и преданно посмотрел в суровые глаза шефа.

– Балабол ты, Старый, каких еще поискать, – сделал вывод шеф и беззлобно усмехнулся.

– Есть немного, – честно признал я.

– А вот то, что ты за словом в карман не лезешь, – это даже хорошо. Может, тебя поставить в прямой эфир? Адреналин, импровизация, быстрота мышления, как ты на это смотришь?

– А что, задумывается новая программа в прямом эфире? – посмотрел я на шефа с надеждой.

– Пока нет, – быстро ответил шеф. – Но при появлении таковой я непременно буду иметь тебя в виду.

– Благодарю, шеф, – с чувством произнес я. И приложил руку к сердцу. Подумав, кланяться не стал (как-то уж перебор будет).

– Чего ты стоишь, будто бы столбняк на тебя нашел, присаживайся, – указал шеф на свободное место напротив себя.

Я с готовностью опустился на стул.

– Ладно… Так ты слышал о таком поварском конкурсе или нет? – снова спросил он.

– Только краешком уха, – теперь уже я покосился на шефа. – Значит, это и есть ваша задумка, ради которой вы меня вынули из дела о вагонах с евро? Кстати, а как насчет кладбища бомжей на Белорусском вокзале, которое за одну ночь залили бетоном?

– Ну-у, – неопределенно протянул шеф.

– А как насчет четырех смертей бомжей, зарезанных одинаково и очень профессионально? Ведь эти смерти не случайны. И ведь произошли они вовсе не от антисанитарного образа жизни, каковой ведут эти бомжи, о чем мне пытались втереть очки высокопоставленные полицейские чиновники, когда я с ними встречался.

– Вынужден согласиться, – хмуро посмотрел на меня шеф.

– И расследование гибели этих бомжей до сих пор так и не началось… А как насчет смерти старшего участкового уполномоченного капитана полиции Лакшина? Что, шеф, мы про все это умалчивать будем? Как будто ничего этого и не было?