Владимир Першанин - Обреченный десант. Днепр течет кровью

Николай Шорник тоже потерял на войне брата, половина друзей сгинула. Младшего братишку должны вот-вот призвать. Рвется дурачок в летное училище, а ему всего семнадцать.

– Глянул бы, как наши самолеты сбивали и мы в воздухе кувыркались, – сказал Ваня Михин, – враз бы отбило охоту в летуны идти.

В общем, поговорили по душам, легче стало. А к вечеру попали в переплет. Налетели наши штурмовики Ил-2 и принялись бомбить немецкие позиции. Вслед за бомбами летели ракеты, непрерывно гремели взрывы, кое-где загорелся лес.

Из клубов дыма выскочил немец и увидел обоих десантников. Открыл рот, чтобы крикнуть, позвать своих на помощь. Одновременно тянул с плеча автомат. Николай Шорник выстрелил в него из своего ТТ и продолжал нажимать на спуск, пока боек не щелкнул вхолостую.

– Бежим! – кричал Ваня Михин. – Сейчас фрицы нас застукают.

И побежали, не догадавшись в спешке даже забрать автомат. Хотя бомбежка шла такая, что в десяти шагах ничего слышно не было. Спустя час присели отдышаться. Младший лейтенант Шорник разрядил пистолет. Шесть раз он в немца выстрелил. Седьмой патрон после долгого пребывания в воде дал осечку.

– Повезло, что не первый патрон в обойме подмокший оказался, – сказал Николай. – Пришил бы нас тот фриц.

А Ваня Михин добавил, что им помогла освященная ладанка и крестик. Когда на фронт уходил, мать на шею повесила и просила беречь. У Николая никакого крестика не было. Комсомольцем в армию призвали, а перед заброской во вражеский тыл приняли кандидатом в члены партии.

Через два дня они встретили в лесу остатки батальона майора Орлова. К тому времени обзавелись оружием и обувью (сняли с погибших) и были приняты как равноправные бойцы. Василий Орлов сам многое прошел и к людям не цеплялся.

Если пришли к своим, да еще с оружием, намерены воевать, то и пусть воюют. Такие в десанте и нужны.

История безымянной роты из 3-й воздушно-десантной бригады более трагична. Но она отражает общий настрой бойцов, сброшенных в те осенние дни в тыл врага.

Если сказать точнее, это была не одна рота, а группа численностью человек сто пятьдесят. Десантники были из разных рот и даже разных батальонов. Судьба свела их возле небольшого хутора Манино.

Парашютисты опускались на поле, сады, хуторскую улицу, прямо на крыши и сразу вступали в бой. Рота (будем называть ее так) имела рацию и успела сообщить о своем местонахождении. Поэтому и не пропала без вести в разгоревшемся бою.

В ту ночь немецкие части и украинская полиция, поднятые по тревоге в связи с выброской крупного советского десанта, метались по дорогам, перехватывая парашютистов. Большинство поселков и хуторов опустели, но в Манино сложилась другая ситуация.

Десантная рота влетела прямиком в скопление немецких войск. В центре хутора стояли два штабных грузовика с будками – передвижной командный пункт моторизованного полка. При штабе находились два-три бронетранспортера, мотоциклы, связисты, комендантский взвод: писари, снабженцы, денщики, повара.

Это было еще полбеды. Не впервые советским десантникам громить немецкие штабы. Кроме штабников, на окраине хутора окопалась батарея 37-миллиметровых зенитных автоматов. Эти ребята были уже посерьезнее. Имели боевой опыт и ночью спали вполглаза.

Кроме того, по приказу немецкого командования на хуторе оставалась значительная часть местной полиции. Охраняли группу эвакуированных из-за Днепра мужчин и парней.

Сложилось так, что десантникам противостояло примерно двести пятьдесят немецких солдат и офицеров, а также местная полиция, насчитывавшая около семидесяти человек. Соотношение – один к трем. Заниматься подсчетами, сколько перед ними врагов, было некогда, и парашютисты с ходу вступили в бой. Он разгорелся в нескольких местах одновременно и шел с переменным успехом.

Сложнее всего пришлось группе, приземлившейся на позиции зенитной батареи. Возле каждой пушки находился дежурный расчет, хоть и неполный, но способный вести прицельный огонь.

Зенитные 37-миллиметровки обладали скорострельностью два выстрела в секунду, весили 1800 килограммов и были способны вести огонь с вращающегося лафета в любом направлении. Это были сильные и скорострельные орудия, эффективные против любых самолетов на высоте до четырех километров.

Опытные расчеты поджидали появления самолетов, планеров, запускали время от времени осветительные ракеты. Бесшумно и быстро спускающиеся парашюты на батарее заметили с опозданием. Сразу застучали две зенитки, следом еще две.