Евгений Павлов - Мракан-сити

Более ничего не говоря, не споря, не предлагая денег, Файнс преспокойно вышел из коридора, но уже, стоя там, за дверью, выглянул и попросил:

— Прошу, пусть эта беседа останется сугубо конфиденциальной.

Сал лежал на траве — лицо в земле, руки в ссадинах, но, как ни странно, жесткая посадка не повлекла за собой переломы. Когда он встал, чтобы восстановить ориентировку на местности, прийти в себя и отряхнуться, два смачных удара по лицу вновь повалили его.

Демон-защитник приставил к уху Жеребца диктофон, прокрутил запись недавнего разговора боссов мафии. Удивительно доходчивое объяснение Спауна все прояснило:

— Мне нужен этот отморозок, мне нужен Джерси! Я знаю, ты в курсе его местонахождения!

— Я не знаю, где Джерси — Сал хотел «сохранить верность», — Я сам большой отморозок…

— А где Безумный Джек знаешь? Смотрю в твои глаза и вижу, у тебя есть сведения по этим преступникам!

— Понятия не имею — Жеребец разнервничался, — Я вообще не при делах. Чего я тебе тут объясняю…

— В смысле?

— Не я босс итало-американской банды. Я — подставной, всего лишь актер, если тебе так угодно. Со мной не делятся ничем таким, что тебя интересует, а моя активная театральная языкастость на преступных собраниях — маска, чтобы, те, кто не в курсе, поверили в меня, как в истинного лидера.

— А кто тогда настоящий главарь?

— Гарсетти. У него и спрашивай…

— И ты с такой легкостью сдаешь своего?

— Пожил бы ты хоть немного в моем мире, знал бы, в нем нет своих и чужих. Мы все сами за себя, когда нам выгодно убить — убиваем, когда нет — сохраняем жизнь. И все же я менее испорченный, чем крестный…

Дальнейшее вяканье Сала не заинтересовало Спауна, который растворился в ночи сразу, как узнал о возможной осведомленности сеньора Гарсетти.

Ферноковские копы притащили в отдел двух пьяных драчунов, уничтоживших половину продукции в одном гипермаркете. Их приняли дежурный Саскинс, Уолтер Бёрк и еще не ушедший домой Фредди Кригер.

— Субъекты вели себя крайне агрессивно и оказывали всяческое сопротивление при задержании — доложил полицейский.

Бёрк сделал два шага назад, дав возможность высказаться более опытному человеку — окружному прокурору.

— Не церемоньтесь, в клетку на сутки! Я покажу мразям, как устраивать бардак в моем городе! — голос Фредди прозвучал более жестоко, чем когда-либо.

— Сделаем, мистер Кригер.

Арестантов провели прямо по коридору.

Зайдя в кабинет для подписания последних двух-трех бумаг, Фредди обнаружил там Пэксвелла, сидящего за его столом с каким-то озадаченным выражением лица.

— Это мое рабочее место. Что вы себе позволяете…

— Да бросьте — лейтенант уступил «место» хозяину, — Разумнее считать, что это наше общее место.

— Ладно, закрыли тему… — Кригер всем своим видом давал понять, что закругляется, — Вы по какому поводу зашли?

— Пожать руку.

— ?

— Отшивать негодников, похоже, ваша стезя, господин прокурор — для бывалого вояки Пэксвелл переборщил с лестью, — А не боитесь ли вы, что генералишка расскажет своим и начнется скандал…

— Нет! — Кригер неожиданно снова стал грозным, непохожим на себя, как тогда, когда Файнс вывел его, предложив деньги в обмен на прекращение расследования изнасилования, — Моя методика будет эффективной ровно до тех пор, пока я не буду подстраиваться под преступников, а в данном случае угодить преступнику означает принять эту грязную гнилую подачку — указательный палец возле носа собеседника говорил о чрезмерной возбужденности прокурора, — Но я ее не приму, хоть убейте, хоть на динамите подорвите!

— Ну, а как же мстительность итало-американских банд? Они так просто не спустят…

Фредди чуть сбавил тон.

— Надо чистить кадры. Генералом, между прочим, час назад вплотную занялась проверка. Его раскрутят, если не по полной, то круто! — а затем вернулся к привычной для себя манере «громкого героя», — Не беспокойтесь за цивилизацию, мы уничтожим чуму до ее возвращения в Британию! Остановим очаги эпидемии и в других уголках нашей планеты!

Пэксвелл ненавязчиво предупредил Фреда:

— Осторожнее. Вас заносит.

И тут же лицо оного вновь стало лицом спокойного ботаника:

— Да, меня заносит. Извиняюсь… — а дальше он был уже абсолютно тих и сдержан, — Не волнуйтесь, лейтенант, мне они ничего не сделают, ведь… Ведь я и по закону, и по совести прав!

Вернемся к жизни прилежных сотрудников-полицейских департамента.