Сергей Соболев - Борт № 1

Отметка «маяка» на экране сместилась почти в самый центр.

— Приготовились! — скомандовал старший. — Моя цель — головная машина!

Кэп держал в прицеле своей мощной крупнокалиберной снайперки идущий впереди «УАЗ». На левом борту машины теперь можно разглядеть эмблему: два скрещенных клинка на зеленом фоне с арабской вязью. Это знакомая каждому эмблема местных вооруженных сил…

«Ага, вот вы что придумали, — промелькнуло в голове у Кэпа. — Хитро…»

Водитель передней машины сбавил скорость. Песочному «УАЗу» осталось проехать до блокпоста не более трех сотен метров.

Кэп нажал на спусковой крючок.

Штаб постоянной группировки ВМФ на Средиземном море находится на ее флагманском корабле. Неделю назад флагман сменился; место ушедшего в Севастополь РК «Москва» занял тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов».

ТАКР и корабли сопровождения курсируют между восточной оконечностью Кипра и азиатским берегом. В восемь утра по кораблям группировки, большая часть из которых находится в восточном Средиземноморье, на юго-восток от Кипра, была объявлена боевая тревога. В этот момент флотилия находилась на траверсе сирийского города и морского порта Латакия, всего в шестидесяти милях от береговой черты.

В девять двадцать по местному времени с палубы «Кузи», как ласково называют этот огромный корабль на флоте, один за другим взмыли два «СУ-ЗЗ». С двух российских БПК, курсирующих неподалеку от побережья, поднялись два вертолета «Ка-25». Сверкая под солнцем винтами, вертушки полетели в направлении берега.

Российские палубные истребители с набором высоты вышли на заданный курс. Вскоре на радарах появились отметки: над Средиземным морем, снижаясь, следуют четыре борта российского «каравана».

Палубные «сушки», держась несколько в стороне и выше, стали сопровождать идущий на посадку самолет, в котором находится глава государства, главнокомандующий вооруженными силами страны.

В некотором отдалении — скорее выполняя функции наблюдателей — держится звено турецких «Фантомов». При приближении к приграничной зоне их пилоты легли на обратный курс.

В международном аэропорту Латакии к этому времени все было готово для приема высоких гостей. Накануне убрали маскировочные сети, скрывавшие до поры надстроенную — удлиненную — часть взлетно-посадочной полосы. Разобрали также два больших сборных ангара, оборудованных временно, чтобы скрыть еще один сегмент летного поля, появившийся здесь сравнительно недавно.

Навигационную аппаратуру тоже завозили и устанавливали скрытно. К моменту начала саммита были закончены и другие необходимые приготовления, включая обеспечение должных мер безопасности для его участников. И, судя по тому, что происходило сейчас в пригородах Дамаска, все эти осуществлявшиеся в тайне приготовления так и не были раскрыты теми, кто жаждал сорвать это мероприятие. Причем любой ценой.

В салоне белого внедорожника находятся пятеро. Водитель и телохранитель Малика сидят впереди. Они переодеты в армейскую форму. На Малике мундир капитана ВВС — именно в таком звании он «уволился» из армии лоялистов, перейдя в стан их врагов.

Малик был чрезвычайно горд собой. Это ведь ему принадлежит замысел с маскировкой под лоялистов. Он не очень хорошо помнил, когда именно ему в голову пришла эта гениальная мысль. Но так ли это важно?

Еще до совещания в мечети он изложил этот план самому эмиру. Малик сказал, что штурмовать авиабазу в лоб — глупо. Лоялисты там понастроили дотов, они оборудовали полосы отчуждения и заминировали все подходы. И вообще укрепились так, что способны перемолоть всю их группировку. У них имелось некоторое количество трофейных армейских машин. Некоторое время назад один из отрядов захватил склад с обмундированием, так что в их распоряжении оказалось примерно полсотни комплектов армейского обмундирования.

Эмир одобрил его план. Карим, конечно, был не очень доволен. Но кого это интересует? Его, Малика, это точно не волнует.

С того момента, когда он встретил эту женщину, Малик находился в приподнятом состоянии. В состоянии, близком к эйфории. Или, если угодно, влюбленности. Он и сейчас взял ее в машину. Ее и оператора Жана, которого пришлось буквально выцарапывать у Умара — тот почему-то заподозрил, что с ним что-то нечисто.

По совету Лауры Малик забрал у людей Карима пленного. В конце концов, этот Жан его добыча. Ведь именно он и его люди встретили Лауру и Жана возле прохода в ущелье, они же привели их в монастырь. Поэтому у Карима и тем более его цепного пса Умара на них, на этих двоих, нет никаких прав.