Сергей Соболев - Танго втроем

Мягкий палас скрадывал звук шагов. Уютное гнездышко…

А где же его хозяйка?

Бегло осмотрел большую комнату. Мягкий уголок, стенка, картины развешаны там и сям, детские рисунки… Здесь ее нет.

И спрятаться ей здесь негде.

Не простая, видать, бабенка, раз такие силы приведены в действие… Не дали даже толком выпасти, вали, и все тут! В прежние времена так не поступали. Есть «одноразовые» киллеры, расходный материал… А нынче вот «больших» побеспокоили, видать, крутая пошла косьба…

Время, время… В считанные секунды он осмотрел, кажется, всю квартиру: сияющую чистотой кухню, будуар, то бишь спальню, убедился, что хозяйка не прячется на застекленном балконе…

Ванная, туалет… Где же эта чертова баба?!

Он остановился в коридорчике, напротив кладовки. Маленькая темная каморка, чулан, его еще называют «тещиной комнатой». А за дверью, в темной норке, прячется маленькая глупая мышка…

Он позволил себе растранжирить еще пару секунд, слизнув кровь с уколотого шипами роз пальца. Затем направил пистолет с навинченным на дуло глушителем на дверь: зачем, спрашивается, ему рисковать? Прозвучал выстрел. Один. Громко и раскатисто…

На то, чтобы добраться до Артиллерийской, ушло не более десяти минут времени.

— Володя, сворачивай к девятиэтажке… К дальнему подъезду! В машине, кроме Сотника, находились еще двое, молодые парни, в возрасте до тридцати, из оперсостава УБЭП. Что касается транспорта, то это была обычная «волжанка» без милицейской символики, из числа тех тачек, что используются в оперативных целях.

Вторая машина, «Опель» с тонированными стеклами, на борту которого находились Бушмин и еще один оперативник, свернула в соседний двор; здесь они должны дожидаться Сотника и К°.

— Михалыч, «Тойота»…

— Вижу, — коротко бросил Сотник. — Погодь, Коля… Погодь хвататься за рацию! Две-три минуты ничего не решат… Володя, остаешься здесь, осмотрись как следует! А ты, Николай, дуй следом за мной!

Одним махом вознеслись на пятый этаж… Дверь, отделяющая полуотсек от лестничной площадки, была прикрыта, но не на замок. На полу в коридоре ворох цветов, темно-красных бархатистых роз; поначалу Сотнику даже померещилось, что коридорчик испятнан загустевшей кровью.

Дружно обнажили табельные стволы. На короткое время застыли у двери. Сотник на всякий случай сверился с цифирью: а вдруг перепутали квартиру?

— Замок выбит, — прошептал опер. — Боюсь, мы опоздали.

— Прикрывай спину, Коля. — Сотник легонько, кончиками пальцев толкнул дверь. — Ну все, с богом…

Дверная цепочка, как и следовало ожидать, была перебита. Вошли в квартиру тихонько, крадучись, без криков и матерных угроз. Мертвая тишина… Неужели и вправду опоздали?

Сотник выбрался из прихожей в холл. Увидел там то же самое, что за несколько минут до него видел киллер. А потом… и самого киллера.

Сотник от изумления даже присвистнул. Это был неожиданный поворот. Он всякое в жизни видел, но такого…

— Эй, есть тут кто живой? — Переступив через распростертого «жмура», он заглянул в кухню, затем сунулся в спальню. Включил свет: в комнате темно из-за плотно зашторенных окон, да и на улице уже начинает смеркаться. — Коля, посмотри в гостиной…

— Ее здесь нет.

—Лена! Розанова! Не понял… Куда она подевалась? Сотник присел на корточки. Озадаченно почесал дулом «ПМ» кончик носа. Пригнул голову к плечу, чтобы получше рассмотреть «фейс» — мужик лежал практически на боку, с подогнутыми в коленках ногами, с пробитой черепушкой, покоящейся на выпростанной руке. Здесь же, на полу, валялся рабочий инструмент киллера — «беретта М-92Ф» с навернутым на дуло глушителем.

Пуля вошла тому в правый глаз вместе с осколками стекла. Из зияющего в оправе очков отверстия сочится сукровица. Б-р-р… Привстав с корточек, Сотник попытался сориентироваться, откуда был произведен выстрел, а заодно понять, что же здесь в действительности произошло… Ну вот же, на стене кровавые ошметья!

Что? Быть такого не может…

Только сейчас он обратил внимание на пулевое отверстие в двери чуланчика. А заодно расслышал странные звуки, напоминающие тихий и жалобный детский плач.

Последующие несколько минут Сотник вынужден был заниматься сразу несколькими делами: общаться по рации с замещающим Белицкого на посту начальника управления Сухотиным — портативная рация снабжена кодирующим устройством, призванным обеспечить «закрытость» переговоров в, УКВ-диапазоне; раздавать ЦУ своим младшим коллегам — этим расторопным ребяткам разжевывать кашку нет нужды, все понимают с полуслова; присматривать за Розановой — девушка, и это вполне объяснимо, пребывает в шоковом состоянии. И еще он обязан думать, думать и думать… Лихорадочно напрягать извилины, просчитывая всевозможные варианты в поисках наиболее оптимального. А в условиях дефицита времени, при недостатке информации, на основании которой можно судить об истинных причинах случившегося, да еще с учетом привходящих обстоятельств, — найти этот самый оптимальный вариант ох как непросто… Тот же Бушмин, к примеру, завис в воздухе — кто же мог знать, что такая вот ситуевина случится… А сводить Кондора с кем-либо, кроме отозванного из тактических соображений в Москву Белицкого да еще Сухотина, который сейчас тоже занят неотложными делами, распоряжением из Центра запрещено.