Сергей Соболев: Танго втроем

— Леон, побудь пока здесь!

Прихватив оба «ХК», она перебралась к Рейнджу.

— Троих я «приговорил», — прошептал тот. — Двое у вагонеток, один чуток повыше валяется… Как бы не обрезали! Ты держи этих, что из особняка на нас поперли, — говорил же, надо на х… было взорвать! — а я на себя «магистраль» возьму.

Заметив, что Горгона не врубается в его речи и что у нее из одного уха течет кровь, он жестами показал, что намерен сейчас предпринять. Та интенсивно закивала головой, поняла, мол.

Рейндж повернул голову. Со стороны «магистрали», оттуда, куда ушли остальные трое, послышались звуки коротких очередей. Метров триста до них, а то и больше — определил навскидку Мокрушин.

Ну вот, а ему все говорили: чудак, Рейндж, куда ты набираешь столько патронов?!

После довольно неожиданного вызова к премьеру М. вернулся на Старую площадь и сразу де спустился в «малый» ситуационный центр.

Уловив вопросительный взгляд начальника, Мануйлов отрицательно качнул головой.

— До часу ночи по их местному времени связи с Шуваловым не будет. Кроме Хакера, Технаря и Розановой, все сейчас под землей.

— Хотелось бы знать, как у них там дела, — пребывая в тяжкой задумчивости, сказал М. — Борт в Нивены отправили?

— Так точно, — доложил Диспетчер. — В два ночи с минутами транспорт должен приземлиться на военном аэродроме. С экипажем вылетел врач с медаппаратурой и запасом медикаментов, как вы и велели.

— Продолжайте работать, — сказал М., тяжело опустившись в кресло. — Обещаю, что не буду вам мешать.

Он водрузил локти на стол, положив подбородок на сцепленные кисти рук. На карту сейчас поставлено очень многое, в том числе и его собственная карьера.

Двое чертей топали именно оттуда, где была назначена точка сбора № 1. Бушмин лежал на полу, прикинувшись неодушевленной деталью местного ландшафта. Духи подземелья были одеты в такие же комбезы, что и он сам. Командир и Тихий находились у него за спиной, в сотне шагов, и, поскольку галерея здесь как бы выгибается, они этим двум были не видны. Леон и К° одеты в гидрокостюмы. Так что эти двое — чужие.

Подпустив их на десяток шагов — ближе опасно, могут «прощупать» бугорок огнем, — Бушмин плавно потянул спуск. Звуки выстрелов больно ударили по ушам — как в замкнутом тире, — но раскаленная свинцовая струя чуть наискосок, вдоль торса, перечеркнула обе мишени. Каковые, следуя всем законам бытия, тут же завалились навзничь. Один из них засучил от боли ножками. Бушмин — чисто из гуманизма — дострелил.

Его очень беспокоило то, что происходит в районе развилки, до которой было метров триста или чуть больше. Оттуда в магистраль потоком вливается свет, сходя на нет постепенно. Эти «черти» потому его и не обнаружили, хотя и подошли почти вплотную, что двигались от света к темени. Зато он их хорошо видел, но уже в прошлом.

А в настоящем у развилки идет бой, оттуда доносятся звуки коротких очередей «ХК».

Андрей, чтобы не рисковать дуриком, преодолел ползком десяток метров, отделявших его от «духов», затем положил «жмуров» друг на дружку, вроде как бруствер себе соорудил.

И очень вовремя, как выяснилось. Оттуда, где находится горизонтальная штольня, а с нее можно по ступеням выбраться на следующий уровень подземелий, в магистраль высыпало несколько темных — на фоне отсвета со стороны развилки — человеческих фигурок. Осталось только похвалить себя за предусмотрительность; разноцветные огненные трассы так и прошивали насквозь «магистраль», а две или три пули, судя по рывкам и толчкам, угодили в «жмуров», за которыми, не имея другого укрытия, он схоронился.

Бушмин еще раз проинспектировал себя и покойников на предмет оружия и боеприпасов. Маску он снял еще раньше, на черта она ему сейчас. «Духи» также имели при себе «ХК», причем один пистолет-пулемет валялся в стороне, а под свинцовым дождиком желания прогуляться за ним не было. Пожалуй, он сейчас не задумываясь сменял бы все «хеклеры» на один «калаш».

Позади у него тоже послышались звуки стрельбы. Похоже, что Командир и Тихий вступили с кем-то в огневой контакт. Складывалось впечатление, что спецгруппу обложили под землей со всех сторон.

У каждого стоящего боевика есть свой особый почерк в бою. Рейндж безошибочно определил, что «башибузукам» в противоположной стороне «магистрали» противостоит Кондор. И, судя по разгорающейся, как хворост на костре, интенсивной пальбе, приходится сейчас другу довольно туго.

Самое обидное было то, что нападавшие просачивались в галерею из штольни, где Рейндж приныкал под плащ-палаткой свой «Ан-94» и запас гранат., .