Лев Пучков - Тротиловый эквивалент

— Да пусть кто хочет занимается, — командир явно не страдал пиететом к перечисленным грозным организациям. — Как я буду по подследственному отчитываться? Мне надо доставить обратно его или его труп. Так ставили задачу.

Вот заявка...

— Трупа пока нет, — Иванов развёл руками. — А вторая новость такая: пока вы будете обедать, я свяжусь с верхами и урегулирую вопрос.

— Нам команда нужна, — упёрся настырный командир. — Нам начальник штаба ставил задачу.

— Через полчаса после того, как я урегулирую вопрос, вы получите команду, — терпеливо завершился Иванов. — Вы по рации снесётесь с вашим начальством и получите команду возвращаться без подследственного. Такой вариант вас устроит?

— Вполне, — кивнул командир и с завистью покосился на Васю, облизывающего жирные губы. — Чем у вас тут кормят?

— У нас тут много чем кормят, — солидно заверил его Вася. — А на десерт — сгущ. Пошли, не пожалеете...

Пока разогревали обед, подъехали наши. Иванов принял доклад о том, что все прибыли без потерь, и уединился в командно-штабной машине, чтобы пообщаться с Витей. Вообще, бывает и так, что полковник звонит представителю прямо из столовой — технические возможности позволяют. Но сейчас в столовой были лишние люди и, судя по всему, разговор предстоял непростой, а местами и вовсе нелицеприятный.

Минут через пятнадцать Иванов присоединился к компании.

— После обеда свяжетесь со своим начальством, — сообщил он бойцам Минюста.

— Рация в «КШМ». Ваш вопрос решён. На КПП я позвонил, транспорт вам выделят. Приятного аппетита...

Полковник был не по-хорошему задумчив и, несмотря на многочасовую «прогулку» по свежему воздуху, наличием особого аппетита не страдал. Принял два по пятьдесят коньяку, слегка закусил и принялся листать свежие газеты третьего дня (у нас с почтой так частенько случается — обстановка, понимаешь ли, не способствует своевременности доставки).

Бойцы юстиции на десерт не остались. Переговорили с начальством по рации, попрощались и убыли. Спасибо говорить не стали, а на прощание посмотрели на нас, как на каких-то шарлатанов. Не знаю, как там насчёт их начальника штаба, это уже в компетенции Глебыча... А вот насчёт того, что отношения с уиновским спецназом у нас теперь будут натянутые, — факт.

Бойцы уехали, Лиза выключила магнитофон, в столовой стало тихо... И все заметили, что нет того радостного ажиотажа, который обычно сопутствует удачному окончанию операции без единой жертвы. Лидер наш был мрачен и смотрел в землю.

— Нам попало? — высказал предположение Петрушин.

— «Нам»? — Иванов пожал плечами. — Вы все сработали на «отлично». Это мне попало.

— А что такое? — озаботился Глебыч. — Лаптев сам сказал — такого зверюгу добыли...

— Спасибо тебе, Глебыч, — Иванов плеснул себе ещё коньячку и поднял стакан. — Ты порой ведёшь себя, как последний обалдуй. Это неоспоримый факт. Но ты у нас самый полезный, как ни крути. И сегодня ты спас меня и Костю.

— Почему только вас? — великодушно присоединился Петрушин. — Меня, Васю и Серёгу — тоже...

— Да вы бы успели удрать, — отмахнулся смущённый Глебыч. — За две минуты до Садового бы добежали!

— Ну, это как сказать...

— Короче, это всё лирика, — завершился Иванов. — Глебыч сегодня нас спас — это факт, без всяких высоких фраз. Предлагаю тост за самого полезного в мире Глебыча.

— За самого лучшего в мире Карлсона, который живёт в объединённой группировке, — добавил Вася, пихая свой стакан с двадцатью граммами в общую кучу. — Точнее, в первом модуле команды номер девять.

Подняли, стукнулись, посмотрели внимательно на порозовевшую от смущения щетинистую макушку Глебыча. Да, хорошо, когда такой товарищ рядом в нужный момент...

— Не, это понятно... — Глебыч принял полстакана не поморщившись, в один глоток (это, между прочим, не всякому дано — попробуйте сами!), плеснул ещё столько же и постарался отвлечь общее внимание от своей скромной персоны:

— Так что там у нас не срослось? Это насчёт Аюба?

— Угу, — кивнул Иванов. — Чего и следовало ожидать. В общем, Аюба нам не спишут. Ни при каких обстоятельствах. Это мне дали понять сразу, в начале разговора, и довольно жёстко...

Вот такие дела, дорогие мои. Это вовсе не неожиданный поворот событий, ситуацию можно было просчитать ещё у котлована, сидючи в джипе. Вопрос лишь в том, что это сейчас мы можем сторонне рассуждать, а в тот момент всем очень хотелось жить. И полковник наверняка отдал бы в тот момент хоть двести сорок Аюбов, если бы они у него были. А теперь за это придётся отвечать.