Александр Прозоров - Присяга Российской империи

— Это же не икона!

— Конечно нет, — пожал плечами незнакомец. — Молиться иконам — это идолопоклонничество, а вот рассвет — проявление воли Божьей, милость Аллаха. Трудно перепутать.

— Неправда… — это было все, что смог возразить Ралусин. В теологии он был не особенно силен.

— Что неправда? Что икона есть путь к идолопоклонничеству? Это слова Бога. Человек не может вдохнуть жизнь в нарисованные или изваянные им изображения людей или животных, но может сотворить из них себе кумира и еще раз отойти от единобожия. Поэтому изображать любых живых существ в любой форме — великий грех. Ля иля-ха илля Алла, Мухаммед расуль Алла. Нет божества кроме Бога Единого, и Мухаммед его посланник.

— Ерунда! — Возмутился Илья. — Тысячи лет наши предки рисовали и вырезали людей, и ничего из-за этого не случилось!

— Именно, что «тысячи лет», — сочувственно согласился старик. — Вы делали это, будучи язычниками, и продолжили грешить, став христианами. Именно поэтому Пророк назвал вас заблуждающимися. Искренне ищущими Бога, на заблудшими на этом пути.

— Все это ерунда, — отмахнулся Ралусин. — Я — православный, и нам все это Бог разрешает.

— Вот поэтому вы и молитесь иконам вместо того, чтобы молиться Богу.

— Неправда! Молятся не иконам, а святым! Или у вас в мусульманстве нет святых?

— Ну-ну, юноша, — усмехнулся незнакомец. — Коли ты столь искренен в вере, я должен только порадоваться за тебя. Ибо Пророк завещал нам уважать почитателей священной Книги. Да пребудет с тобой твоя вера.

Старик отвесил легкий поклон, прижав свободную руку к груди, после чего направился в сторону дома. Илья проводил его взглядом, и только после того, как незнакомец вошел в дверь, сообразил, что туман уже рассеялся. Наручные часы показывали семь — майор еще перевел их в аэропорту перевел их на местное время. Семь — это, конечно, еще не день, но о завтраке кто-то наверняка должен был уже позаботиться.

Ралусин оказался прав: в его комнате, на журнальном столике у окна, парил толстый фаянсовый кофейник, дожидались своего часа два бутерброда с белой рыбой под прозрачной крышкой и небольшая сахарница с серебряной ложечкой на витой ручке. Бывший пограничник едва успел «заморить червячка», как в дверь постучали:

— Илья Юрьевич, — вошел начальник охраны, — его величество хотел бы вас видеть.

— Да, благодарю вас, Константин Римович, — поднялся со стула майор, и мысленно порадовался тому, что уже успел привести себя в порядок.

Император Павел находился в приемной один. Он был обет в форму морского офицера. По экрану бежала строка с непонятными Ралусину символами, похожими на данные биржевых индексов, стояли колонки с цифрами, смысла которых Илья не мог угадать даже примерно.

— Рад видеть вас, майор, — хозяин дома сделал навстречу пару шагов, пожал руку. — Надеюсь, вы хорошо отдохнули.

— Да, спасибо, — кивнул бывший пограничник.

— Извините, что тороплю, Илья Юрьевич, но вы и сами понимаете, что счет в нашем деле идет на часы. Вы уже успели разработать план действий по нейтрализации чеченской банды?

— Пока только в общих чертах, ваше величество, — с сожалением пожал плечами Ралусин. — Мне кажется, при любом раскладе начинать расследование следует с самого Идриса Нохчия. Мне нужно его увидеть, задать несколько вопросов. Мне кажется, самый надежный источник информации по банде Идриса — это он сам.

— А если он не захочет отвечать?

— Я что-нибудь придумаю, — скромно склонил голову Илья.

— Соединенные Штаты… — Павел пригладил волосы. — Что же, надеюсь у Константина Римовича есть возможность решить вопрос с визами и билетами достаточно быстро.

— Как мне найти там этого Идриса? Насколько я понял, в городке, где он скрывается, у нас есть резидентура?

— Это люди ГРУ, — покачал головой государь. — Мы получаем от них только данные, прямого выхода на них у меня нет. К тому же, большую часть данных кто-то из людей полковника Чупары добывает из баз данных местной полиции и отделения ФБР. Интернет — великое изобретение для разведки.

— Но мне нужно как-то выйти на чеченцев?

— Давайте зададим этот вопрос нашему дорогому гостю, — покачал головой император. — Насколько мне известно, он уже поднялся…

Хозяин дома отошел к небольшому столику под экраном, нажал кнопку на телефонном аппарате и негромко произнес:

— Пригласите ко мне шейха Саддама-Юсуфа. Скажите, нам необходимо срочно решить один вопрос.

Старик появился в зале минут через десять, старомодно поклонился, прижав правую руку к груди. Он оставался все в том же халате, в котором молился на улице и в той же чалме. Вот только очки вместо прозрачных, в тонкой металлической оправе, были заменены на крупные, в тяжелой роговой оправе и слезка затемненными коричневой дымкой стеклами.