Андрей Таманцев - Пешки в Большой игре

Но Иванов, словно угадав кровожадные мысли Тягунка, приказал — солдат не трогать — опять! Убрать разрешалось только спецназовцев. Но так, чтобы солдаты не догадались, чьих это рук дело.

Опять тайны мадридского двора! Какие-то хитрые игры. Ладно, Тягунок все сделает. Он напряг начальника УВД, тот выделил команду. Бросились искать того спецназовца, который ночевал в доме Гоноросова, но опоздали, того и след простыл. Кинулись в больницу, но и раненый спецназовец куда-то исчез.

Прокол? Прокол. Но Тягунок-то здесь при чем? И откуда поползли разговоры о конеферме? Глупость какая-то!

Губернатор пытался объяснить все президенту, но тот и слушать не стал.

Нет, понятно, что дело серьезное и пахнет почти лимоном «зеленых». Во всяком случае, по утверждению Иванова. Но ведь можно было хоть что-то объяснить.

А Кисалин прямо без предисловий: «Сегодня приедет Иванов, отдашь ему дачу в Яковлевке», да еще с таким раздражением! Вот тут Тягунок не сдержался! Отдать свою дачу? Да они что, совсем его за «шестерку» держат?

— Может, мне еще жопу ему подставить? — спросил он ядовито.

И тут же получил от Кисалина без лишних разговоров ногой в пах.

— Борис Евгеньевич, к вам Иванов, — со всем возможным подобострастием сказала по селектору секретарша.

— Зови, — проскрипел зубами Тягунок. С каким удовольствием он бы сейчас этому Иванову не дачу свою отдал, а морду набил.

Дверь распахнулась. Борис Евгеньевич внимательно взглянул на посетителя. Человек, одетый в шелковую цветную рубашку, легкие брюки, туфли, уверенно вошел в кабинет. Взгляд сосредоточенный, чуть ироничный, и совершенно никогда не скажешь, что этот человек решает какие-то серьезные дела. А еще Борис Евгеньевич своим наметанным взглядом сразу определил, что Иванов либо имеет какое-то отношение, как он называл это одним словом, к органам, либо имел к ним отношение раньше. Губернатор, конечно, и ошибиться мог, но очень уж навязчивым оказалось ощущение.

— Садитесь. — Борис Евгеньевич указал на кресло перед своим столом.

Иванов сел и положил ногу на ногу.

— Мы с вами все заочно... Рад видеть. Как мне обращаться к вам? — на всякий случай сразу спросил Тягунок.

— Ну что, я по-прежнему могу рассчитывать на вас? — не ответил на вопрос Иванов.

— Безусловно.

— Очень хорошо. Мне снова потребуется ваша помощь.

Тягунок кивнул.

— Все, что в моих силах, — сказал он.

— Не прибедняйтесь, в ваших силах сделать практически все.

— Ну уж...

— А мне на сей раз потребуется совсем немного. Я надеюсь, господин Кисалин ввел вас в курс дела? — начал он.

— Дача в полном вашем распоряжении.

— Отлично. Сегодня же туда переберемся. Это во-первых, — сказал Иванов. — Во-вторых, завтра в город приедет один наш... партнер, и я хочу обеспечить не только его безопасность, но и конфиденциальность его пребывания здесь. У меня с этим человеком состоится очень серьезная деловая встреча, от которой, собственно, и зависит исход дела. Поэтому мне нужно дать нашему партнеру убедительные гарантии безопасности и его лично, и тех переговоров, которые нам предстоят. Вы меня понимаете?

— Подключить городское Управление внутренних дел?

— Да.

— Будет сделано, — вдруг по-лакейски улыбнулся Тягунок.

— Значит, завтра мне необходимы в полное распоряжение сотрудники ГУВД. Я должен поставить в известность Кисалина?

— Зачем? Я все вопросы решаю сам. И до сих пор решал, — внушительно сказал Тягунок.

Иванов внимательно посмотрел на губернатора.

— Надо мне понимать вас так, что Кисалин не помогал в организации нашего дела?

— Ни грамма. Иванов пожевал губу.

— При распределении дивидендов я это учту, — наконец сказал он то, чего так добивался Тягунок.

Ладно, пусть Кисалин бьет его ногами в промежность. Он даст достойный ответ.

— Благодарю, — сказал Тягунок. — Только один вопрос.

— М-да.

— На какое вознаграждение я могу рассчитывать?

— А вы как оцениваете свой вклад?

— Один миллион долларов меня бы вполне устроил.

— Два, — сказал Иванов. — Вы заслужили два. И вы их получите. А вот Кисалин не получит ни гроша.

— Ну-у... Зачем уж так... Я готов от своей суммы выделить ему тысяч пятьдесят, сто...

— Это ваше дело, я благотворительностью не занимаюсь, — улыбнулся Иванов холодно и поднялся. Тягунок немедленно повторил его движение, собираясь попрощаться с ним да выпроводить из кабинета, но человек остановился и улыбнулся.

— Еще одно, — сказал он.