Андрей Таманцев: Псы господни

И действительно, через минуту его позвал капитан:

— Вас к рации! Полковник...

Боцман с усмешкой взял трубку, второй рукой при этом указав капитану на свое оружие, которое и было незамедлительно возвращено частному детективу.

— Хохлов на связи, товарищ полковник... Так точно, прихватили каких-то четверых — крутые, аж заворачивались. Но недолго... У меня колонна из пятнадцати машин, узбеки, арбузы везут... разрешите продолжать следование. Есть, буду завтра утром как штык... Вместе с напарником... Спасибо, мы-то в полном порядке...

Капитан, торопясь, записывал с их слов короткое изложение событий, Руслан с готовностью подтвердил все факты. Обозленные водители, толпясь вокруг, подавали по-узбекски реплики, перемежая их русской бранью в адрес обезвреженных бандитов.

— Все, вопросов пока нет, — захлопнул блокнот капитан. — Он протянул руку Боцману. — Спасибо, вы их красиво сделали. Мои аплодисменты. Не сердитесь за подозрительность: в частных агентствах сейчас, сами знаете кто в основном работает. Такие же «братки», как эти...

Арбузно-дынный «караван» тяжело, как ртуть, потек под уклон по дороге в сторону Москвы.

Человек в военной рубашке, чей полковничий китель висел на спинке стула, оторвался от монитора персоналки и устало закрыл глаза. На экране, защищенном поляризованным стеклом, панелька информировала, что файлы сархивированы и копируются с диска "D" на диск "А". Тридцать секунд отдыха. Все. Полковник быстро поднял веки, протянул руку и, вынув дискету из дисковода, положил ее во внутренний карман кителя.

— Хватит, — сказал себе человек. — Это становится бессмысленным.

Он закурил и, покачиваясь, продолжал рассуждать сам с собою о том, что давно уже было решено. Оставалось только выполнить.

— Пора, — убеждал он себя. — Иначе окажется, что ты способен только играть в игрушки, а на самом деле ничего не стоишь в этой жизни.

По давней привычке он прикурил вторую сигарету от первой, поднялся и начал ходить из угла в угол по диагонали комнаты.

— Бери ручку и пиши, — понукал он себя. — Другого такого удачного случая не будет. Именно сегодня. И ты ни у кого не вызовешь ни малейших подозрений.

Вперед.

Он подошел к зарешеченному окну и выглянул наружу. Солнце щедро и весело заливало светом автостоянку, где сытые личные водители прохлаждались возле иномарок, переговаривались и, казалось ему, самими фигурами выказывали довольство собой и своими хозяевами. Лицо полковника побледнело.

— Ты же презираешь эту сволочь — до физической тошноты, до язвы в желудке, — сказал он, почти ненавидя и самого себя, и тупую гастритную боль под ложечкой. — Сдохнешь, а они так и будут продолжать жиреть, только спишут тебя на мыло, как потерявшую нюх служебную собаку.

Этому лысоватому человеку с широким затылком и недостатком решительности, по-видимому, все же удалось себя убедить. Он резко оборвал надоевший внутренний диалог, отвернулся от окна, подошел к письменному столу, взял лист бумаги из пачки с надписью «DATA COPY. Бумага для лазерных принтеров» и уверенно вывел аккуратным, почти каллиграфическим почерком:

Начальнику отдела стратегического планирования Главного штаба Ракетных войск стратегического назначения генерал-лейтенанту Рябцеву Д.Ф. полковника Дудчика Виталия Петровича РАПОРТ Прошу предоставить мне неоплачиваемый отпуск на пять дней в связи со смертью жены моего родного брата, майора Дудчика А.П., проходящего службу в 206-й мотострелковой дивизии на территории Таджикистана.

Приложение:

1. Телеграмма о смерти, заверенная печатью.

Более не медля, покуда решимость не оставила его, полковник Дудчик надел китель и вышел. С листиком рапорта он вошел в приемную генерала и поздоровался с секретаршей Галочкой, которая ответила ему довольно сухо.

— Мне надо срочно попасть к Дмитрию Федоровичу, Галина.

— Зачем? — бесцеремонно спросила она.

Полковника снова окатило холодной яростью, однако ссылаться на военную тайну и приструнивать эту вольнонаемную девчонку было бы неосмотрительно. Обидится и мало ли что наплетет про тебя, закрывшись в генеральском кабинете на ключ.

— Рапорт об отпуске, — мягко ответил Дудчик.

— Давайте его сюда, я подам на подпись. — И Галочка открыла папку.

— Это связано со смертью близкого родственника. Вечером надо вылетать, — просяще пояснил полковник.

— А, хорошо. — Галочка нажала на селектор. — Дмитрий Федорович, к вам полковник Дудчик, у него семейное горе, рапорт подписать.