Джек Хиггинс - Операция «Экзосет»

– Боже мой, взгляните на хвост, полковник! Только крупных пробоин – четыре, а мелких и не сосчитать! Весь в дырах!

– Я знаю. К нам прицепилась пара «Харриеров», когда мы возвращались из Сан-Карлоса. Сантини сбит. Молодой Ортега чуть-чуть не дотянул. Катапультировался в пятидесяти милях отсюда.

– А вам везет, полковник. Я такого никогда не видел. Удивительно, что вы еще живы до сих пор!

– Это потому, что меня хранит любовь одной прекрасной женщины, – засмеялся Монтера. Он коснулся борта самолета, на котором было написано: «Габриель». – Спасибо тебе, любовь моя!

Рауль Монтера вошел в штаб и направился прямо в комнату, где помещались разведчики. Там был только майор Педро Мунро, аргентинец шотландского происхождения, старший офицер разведки.

– А вот и Рауль! Смотри-ка, еще живой! – весело удивился Мунро. – А я уже и не ожидал тебя увидеть.

– Ну, спасибо! – ответил Монтера. – Об Ортеге ничего не слышно?

– Нет еще. Что-нибудь интересное расскажешь?

Монтера взял сигарету из пачки на столе.

– Там настоящее пекло, Педро. Как в фильмах про войну, только все по-настоящему. Люди гибнут.

– Об этом я и сам догадываюсь. А более конкретно ты ничего сказать не можешь? Потопил кого-нибудь?

– Кажется, нет. Почему-то мои бомбы опять не взрываются. Слушай, не мог бы ты разобраться со службой боевого обеспечения, чтобы они правильно устанавливали взрыватели?

Мунро бросил валять дурака и очень серьезно сказал:

– Извини, Рауль. Мне очень жаль. Честно.

– Мне тоже, – ответил Монтера и вышел.

Он устало побрел к офицерской столовой, чувствуя себя измотанным и подавленным. Он слишком стар для таких полетов, это факт, никуда не денешься. Вдруг он вспомнил слова Габриель о том, что возраст – это состояние души, и улыбнулся.

В эти дни он очень много думал о ней, практически все время. Она заполнила его сердце, душу, мысли. Она летала с ним, спала с ним. Каждый вечер он разговаривал с ней вслух, перед тем как уснуть. Он сам удивлялся этому, раньше с ним никогда такого не случалось.

Монтера вошел в комнату отдыха. У камина стоял генерал Лами Дозо в окружении молодых офицеров.

Генерал извинился и пошел навстречу Монтере. Подойдя, он сердечно обнял его.

– Вчера я видел твою мать на благотворительном базаре. Собирали средства в пользу армии.

– Линда была с ней?

– Нет, в школе. Донна Елена выглядит прекрасно, как всегда. А ты, наоборот – ужасно. Брось ты это ребячество! Одиннадцать боевых вылетов в неделю – чересчур даже для молодых!

– Двенадцать, – уточнил Монтера. – Вы забыли сегодняшний. Не могли бы вы разобраться с бомбами, генерал? Большинство из них почему-то не взрываются. Очень досадно, особенно если учесть все трудности, с которыми приходится доставлять их туда, куда надо.

– Выпей, – предложил Лами Дозо.

– Отличная идея. – Монтера подозвал официанта. – Чай. Как обычно.

– Чай? – удивился генерал. – Черт возьми, что это с тобой?

– Ничего. Просто, когда я был в Лондоне, один мой хороший друг убедил меня, что мне не следует пить кофе.

– А кто такая Габриель? Говорят, это имя написано на фюзеляже твоего самолета?

– Это женщина, которую я люблю, – просто ответил Монтера.

– Я знаю ее?

– Нет. Здесь она никогда не была. Она живет в Париже, когда не живет в Лондоне. Следующий вопрос?

– В Париже? Очень интересно. Если у тебя будет время, можешь зайти к ней.

– Простите, не понял.

– Завтра ты улетаешь в Париж. А сейчас вместе со мной вернешься в Буэнос-Айрес. Да, Гальтьери хотел поговорить с тобой перед отъездом.

– Пожалуй, вам лучше объяснить поподробнее. Я все равно ничего не понял.

Лами Дозо коротко объяснил. Окончив, он спросил:

– Ну, что ты об этом думаешь?

– Я думаю, что мир сошел с ума, – ответил Монтера. – Но кто я такой, чтобы спорить?

– Это поможет нам выиграть войну, Рауль.

– Выиграть войну? – усмехнулся Монтера. – Да мы ее уже проиграли, генерал. Ее вообще не надо было начинать. И тем более не время посылать меня в Париж, когда здесь гибнут мои ребята.

Официант принес поднос с чаем. Когда Монтера наливал чай себе в чашку, его руки слегка дрожали.

– Чай намного полезнее, чем кофе. – Монтера улыбнулся, вспомнив то утро на Кенсингтон. Это было тысячу лет назад.

Лами Дозо озабоченно взглянул на него.

– Ты устал, старина. Тебе нужно отдохнуть. Идем!

– Вы думаете, я на пределе, – пробормотал Монтера. – Ошибаетесь, генерал. Я уже давно перешел все пределы.