Сергей Зверев - Убить бессмертие

Он не ошибся. Еще две длинные очереди прошили землю и кусты чуть левее. И в этот момент справа выскочил высокий, довольно крепкий парень в зеленом противоэнцефалитном костюме, с черной банданой на голове. Двигался он практически бесшумно и каким-то образом умудрился не потревожить растительности. Если бы Николай его не ждал с той стороны, то обязательно проворонил бы нападение, и последствия, учитывая мастерство бандита, были бы для Мовчуна печальными.

Даже сейчас все решали не секунды, а доли секунд. Бандит был готов открыть огонь в любое мгновение, но ему нужно было время для определения места цели. Мовчун своего противника увидел чуть раньше и тут же нажал на спусковой крючок. Короткая, в три патрона, очередь ударила незнакомца в грудь чуть ниже левой ключицы. Он дрогнул, словно наткнулся на стену, и повалился в траву боком, как боксерская груша, сорвавшаяся с цепи.

Мовчун еще секунду лежал, потом бросился вперед. Подсознание подсказывало, что он этого человека убил, и больше беспокоиться о собственном тыле не стоит. Больше Мовчуна волновал тот, кто только что палил в него из кустов, он отчетливо слышал, как там судорожно, с множеством посторонних стуков, отсоединяли магазин. Пока не раздастся щелчок фиксатора, означающий, что новый полный магазин вставили на место опустевшего, пока не лязгнет затвор, вгоняя патрон в патронник, нужно бежать. Бежать, чтобы опередить, бежать, чтобы как можно больше людей взять живыми и допросить. Нужна информация, иначе все эти фокусы с планерами, гонками по непролазной тайге, с обглоданными зверьем трупами окажутся бесполезными. Взяли обязательство сделать работу, значит, надо ее делать без дураков!

Огромное тело Мовчуна взвилось над кустарником в тот момент, когда в руках бандита, наконец, лязгнул затвор автомата. Не хватило всего секунды, а теперь… В последний момент Николай успел изменить направление падения своего тела, нажав на курок автомата. Нарываться на порцию пуль он не хотел, было бы глупо в такой простой обстановке получить пулю. И стрелял он в лицо бандиту, чтобы ошеломить его, напугать. Мовчун был почти уверен, что не попадет.

Но черт дернул этого щуплого парня с бешеными злобными глазками вскочить на ноги и рвануть в сторону. Мовчун падал на бок, но еще до того, как приземлился, понял, что одна пуля попала-таки бандиту в висок. Тайгу огласила басовитая и не совсем приличная тирада. Николай упал, перекатился и сел, стукнувшись спиной о сосну. Ему на голову посыпались желтые иголки и несколько высохших шишек. Все! Учудил! Ну, надо же, какое невезение!

Можно было не вставать, потому что и так понятно, что бандитов было всего трое. Почему понятно? Потому что больше никто не стрелял, никто не бросался на них с Борщевским, никто не бросался, наоборот, от них в тайгу. Да и сам Кеша уже стоял на ногах и тряс ушибленной кистью правой руки, сплевывая под ноги и что-то ворча себе под нос. Под свой знаменитый крючковатый нос. И скоро Коле Мовчуну придется услышать пару нелестных фраз в свой адрес, которые раздадутся как раз из-под этого носа. Бывает же такое стечение обстоятельств, когда ты вроде бы и не виноват, но в то же время кто виноват, как не ты. Должен был! Обязан! На то ты и…

— Микола, ты там как? — крикнул Борщевский, не поворачивая головы.

— Нормально, — буркнул Мовчун и стал подниматься, отряхивая голову и плечи от хвои.

Борщевский тут же повернул к нему голову и посмотрел осуждающе. Все ясно, понял! Теперь, если у него самого там труп лежит, то имеют они дырку от бублика, а не пленников и информацию. Хотя в этом случае легче будет самого Кешу попрекнуть. Что же ты одного не взял, когда я от двоих отбивался! А будет от этого легче? Не будет. И вообще они шли парой, парой и ответственность делить. Фигово сработали!

Но когда Мовчун подошел к месту схватки Борщевского, то увидел картину более радостную. Кеша стоял над безжизненно распростертым телом, однако телом живым. Правда, из глубокого пореза на предплечье бандита текла кровь, а еще в его бедре торчал охотничий нож. И этот нож Борщевский не торопился вытаскивать.

— Наигрался в войну? — ехидно спросил Стусло. — Эх, Коля! Учишь тебя, учишь. — Он махнул рукой, потом вытянул из кармана кусок бечевки, стал связывать пленнику руки и, привязывая их к дереву, пробурчал: — Притащи свою работу сюда да вещи их посмотри. И следы глянь. Куда, откуда, сколько. Не хватало нам в самый интимный момент еще гостей.

Николай промолчал и поплелся выполнять. Сначала он притащил за руку первого убитого. Парень был здоровым, никак не меньше килограммов девяноста пяти. Второго, щуплого, взял, как баул, за брючной ремень. Никаких особенных вещей у бандитов с собой не было. Два рюкзака с самым необходимым. Из расчета примерно на двое-трое суток автономной жизни в тайге, никак не больше. Значит, намеревались вскоре добраться до какой-то цели?